vilasatu | Entries tagged with карма

॥श्रीः॥

Чаитанйа в Уд̣упи

ЧЧ, Мадхйа 9.256-257

āчāрйа кахе, — ‘варн̣āщрама-дхарма, крьшн̣е самарпан̣а’
эи хайа крьшн̣а-бхактера щрешт̣ха ‘сāдхана’ (256)

Русский перевод ББТ: «Ачарья ответил: Лучшее средство достижения высшей цели жизни — это выполнение представителями четырех каст и четырех ашрамов своих обязанностей ради Кришны».

пањча-видха мукти’ пāњā ваикун̣т̣хе гамана
‘сāдхйа-щрешт̣ха’ хайа, — эи щāстра-нирӯпан̣а (257)

Русский перевод ББТ: «Человек, который посвящает Кришне все то, что он делает, исполняя свои обязанности в варнашрама-дхарме, может обрести любой из пяти видов освобождения. Так он попадает в духовный мир, на Вайкунтху. Это высшая цель жизни, что подтверждают все богооткровенные писания».

Утверждение якобы „таттвава̄дӣ-а̄ча̄рйи“ в этих стихах полностью расходится с татвава̄дом и татвава̄дом не является. Предложенная от лица таттвавāдӣ-āчāрйи версия татвавāда свидетельствует о полном незнании автором ЧЧ сути татвавāда.

Варн̣а — не телесная категория. „Четыре цвета“ Гӣты — чāтурварн̣ие, в корне отличаются от господствующей ныне идеи „четырех каст“. Прамāн̣ии, подтверждающие свабхāвность варн̣, собраны Мадхвой в «Гӣтā-тāтпарье» 4.13 „ча̄турварн̣йам майā срьшт̣ам̇…“. Гӣтā говорит исключительно о сущностной природе, индивидуальной самобытности џӣвы. Требуется обнаружить подлинный цвет души. Совершенством человеческой жизни является полное раскрытие неповторимой самости, свабхāва. Мукти, или освобождение, есть состояние наслаждения блаженством самости.

Жизнь в путах (сам̇сāре) не что иное, как урок, помогающий индивидуальной душе выявить и раскрыть то, что уже укоренено внутри. Другими словами, раскрытие самости происходит в строгом соответствии с ее внутренней самобытностью.

Самобытность џӣвы — это его естественная жизнь, его вольница, внутренние черты, искони определяющие џӣву. Их не изменить никакими усилиями. Сāттвика, или чистосердечная душа, никогда не превратится в тāмасу, злонамеренную. Тāмаса никогда не обернется сāттвиком.

Варн̣, цвет, не передается по наследству: он глубоко и необратимо индивидуален, его определяет сущностная, собственная самобытность. Таков правильный общественный уклад. В таком укладе сын обслуги (щӯдры) может стать бескорыстным мыслителем (брāхман̣ом). И напротив, даже сын брāхман̣а может оказаться щӯдрой.

स्वाभाविको ब्राह्मणादिः शमाद्यैरेव भिद्यते । योनिभेदकृतो भेदो ज्ञेय औपधिकस्त्वयम् ॥ (Гӣтā-тāтпарйа-нирн̣айах̤, 4.13): „В основе естественного деления на четыре варн̣а лежат щам (невозмутимость чувств) и прочие признаки. Деление, основанное на происхождении, должно пониматься как исключительно условное“.

Исполнение свадхарма (причем) является всего лишь одним из средств достижения или обретения Знания (с большой буквы означает апарокшйам), которое в первую очередь пробуждает бхакти, являясь слагающим бхакти. Линия мысли автора понятна, мол, щуддха-бхакта поклоняется Крьшн̣е щраван̣а-кӣртанием, а татвавāдӣ — свадхармāчаран̣ием. И чтобы эту мысль подтвердить, Чаитанйа цитирует слова Прахлāды из Бхāгавата 7.5.23-24 (см. ЧЧ, Мадхйа 9.260): „щраван̣ам̇-кӣртанам̇-вишн̣ох̤-смаран̣ам̇“. Да только в словах Прахлāды совсем другой смысл, нежели автор от лица Чаитанйи предлагает в качестве противопоставления.

Апарокша-Знание и только оно дает мокш по милости Бхагавāна, это тāтпарье всех Упанишад, и Мадхва совершенно ясно и неоднократно показывает это прамāн̣ами. Татвавāдӣ-āчāрйа не мог быть ну настолько невежественным в сиддхāнте.

Разумеется, свадхарм играет важную роль для парокша-џњāнина. Карма — это только помощь в достижении апарокша-Знания и соответствующей ему бхакти. После Знания кармы совершают не ради мокша, а ради полного раскрытия āнанда в мокше. Бхāшье щлока Гӣты 3.20 „карман̣аива хи сам̇сиддхим̇“... является одним из развернутых примеров подобного толкования.

Причем даже в этом случае совершение / несовершение сат-кармени апарокша-знавцем — это его прāрабдха-карма. Никто не сможет достичь большего āнанда в мокше, чем достоин по сварӯпу.

Таким образом, смысл щлока Гӣты 3.20, судя по комментарию, А. Ч. Свāмӣ прояснить не смог: „Хотя человеку, развившему в себе сознание Кришны, ничего не нужно в этом мире, он все равно продолжает трудиться, чтобы своим примером научить людей тому, как следует жить и действовать. Опытные преданные, обладающие сознанием Кришны, всегда знают, как поступать, чтобы вести за собой других“.

Щрутьи говорят о достижении мокша лишь апарокшйа-Знанием, это же подчеркивается и в Гӣте 2.51 и в Пуруша-сӯкте: „Мокш достижим не иначе, как Знанием“. А Џанака и Прийаварата как раз и есть апарокша-знавцы, как о них говорят Махāбхāрато, Бхāгавато и др.

Нам же автор ЧЧ предлагает неправильное понимание варн̣ и сути татвавāда, в котором совершенство (что бы под этим в данный момент ни понималось) достигается лишь исполнением варн̣овых, причем кастовых, обязанностей. Соблюдение варн̣āщрама с поднесением дел Крьшн̣е не есть непосредственно мокша-сāдхание.

Поклонение Бхагава̄ну свадхармом и щраван̣а-кӣртанием вовсе не противоречат друг другу. Складывается впечатление, что сāдхаку надо работу бросить, иначе помнить или, например, āтма-ниведанам творить просто нет никакой возможности. Такое представление привело к появлению в среде псевдоваишн̣авских сект класса ба̄бāџей. Они как бы не тратят время на мирскую жизнь и целиком посвящают себя так называемому „преданному служению“. Словно Крьшн̣а не говорит „мāм анусмара йуддхйа ча“ \ „сражайся, помня Меня“. Сāдхание заключается не только и не просто в слушании-повторении… (щраван̣а-кӣртана…), а в осознанном действии, т.е. действии со знанием. Щраван̣а-кӣртанāди — это признаки бхакти (бхактищ чен навалакшан̣ā), а не эксклюзивные средства ее достижения. Бхакти небездружна знанию. Равно важно и понимание бесконечной славы Бога. Понимание величия Бога необходимо вызывает бхакти — преданную любовь к Нему. Это понимание рождается из татва-знания.

Путь џњāна-йога, верховного знания, отнюдь не противоположен карме, действию. Дихотомия пути действия для невежд и пути знания для посвященных абсурдна. Знание без действия сводится к бесплодному интеллектуальному упражнению. Действие без знания — не более, чем слепая традиџия.

Для развития знания недостаточно физического зрения. Необходимо, чтобы открылось внутреннее око; необходимо обратить свой взор внутрь. Для этого есть только два пути: непосредственный опыт и слова мудрости, завещанные нам провидцами Веда. Их слово, как факел, освещает нам путь. В его свете мы пройдем этим путем и найдем Истину. Поэтому совпадение слова Веда и нашего непосредственного опыта служит высочайшим критерием верности наших убеждений. Чтобы прийти к нему, нужна практика непрерывного слушания, размышления и вницания.

Неприемлемо даже духовное утверждение, если оно противоречит моей совести. Пробужденная совесть сможет открыть для себя неразрывную целостность, лежащую в основе всех ведних утверждений. Брахма-сӯтра, Бхāрато, Пањчарāтро, Пурāн̣ы были созданы, чтобы показать непрерывность единого смысла в Ведах. Эти данности — главные источники знания. Слова смрьтей (нравственных законов), авторами которых являются Ману и другие мудрецы, приемлемы как достоверные источники, только если согласуются с сущностным смыслом Веда. Они не могут служить высшими авторитетами сами по себе.

Смысл есть только в предании себя Богу. Необходимо вручить себя голосу одаренных высоким опытом боговедцев, ведовидцев, — вручить себя слову Веда. Надо познавать через ведние слова, познав, испытывать знание, испытав — увидеть, увидев — погрузиться в увиденное, погрузившись всецело — достичь искомого. Для этого и необходимо предать себя во власть Бога; знать через предание; познав, предаться вновь. Пребывающий в таком сознании обладает ключом к радости.

यमेवैष वृणुते तेन लभ्यस्तस्यैष आत्मा विवृणुते तनूं स्वाम् ॥ (Кāт̣хака, 1.2.23, и Āтхарван̣а, 3.2.3)

„Кого Он, Парамāтмā, принимает [„он Мой бхакта“], тому открывает Свое сварӯпо“.
Потому ни знание, ни бхакти не являются непосредственной причиной мукти или освобождения — но милость Бхагавāна, вызванная ими. Когда причина достижения лежит не в осознавшем и испытывающем и не в осознании и опыте, но в предмете опыта, то это называется прасāдах̤:

जिज्ञासोत्थज्ञानजात् तत्प्रसादादेव मुच्यते ॥

„Мукти достигается только Его милостью, вызванной џњāнием как прямым ви́дением Его, что рождается из поиска подлинного знания в достоверных источниках и постижения его смыслов в поиске бессомненности, позволяющей сосредоточиться на этих смыслах в дхйāнии“.

Хотя бхакти и џњāние неразделимы и являются разными ликами одного и того же явления, именно на бхакти указывает Мадхва как на отправную точку в сāдхании, и на бхакти указывает он как на пхалам — высшее обретение, сиддхих̤:

भक्त्या ज्ञानं ततो भक्तिस्ततो दृष्टिस्ततश्च सा ।
ततो मुक्तिस्ततो भक्तिः सैव स्यात् सुखरूपिणी ॥ (Анувйāкхйāнам, 3.4)

„Благодаря бхакти (как сварӯповой расположенности к почитанию Ӣщвары) приобретается знание (парокша-џњāние); благодаря парокша-знанию возникает бхакти (как осознанная преданность и желание поклоняться Ӣщваре), в такой бхакти приходит дрьшт̣и, знание-ви́дение Бхагавāна, апарокша-џњāние, которая становится причиной бхакти как непрерывного потока всепобеждающего снеха, за которым следует мукти, за которой следует снова бхакти — являющаяся вечным переживанием неизъяснимого счастья, самоцелью џӣвьего бытия“.

Эта окончательная бхакти уже не является средством получения знания, средством обеспосредования знания, средством достижения святой свободы — это та вечная жизнь, которая сама по себе, а не только в силу отсутствия смертного тела и связанных с ним страданий, приносит неисчерпаемую радость сāттвика-џӣве:

हरेरुपासना चात्र सदैव सुखरूपिणी ।
न तु साधनभूता सा सिद्धिरेवात्र सा यतः ॥ (БСБ, 4.4.21)

„Там, в мукти, богование (упāсанā) Харайа и является вечным и непрерывным счастьем, а не целеванием — сāдханием — путем, ибо в такой упāсане и состоит сиддхи — совершенство — исполненность — наивысь свободного џӣвы“.

Подытоживая, вспомним замечательное определение бхакти Џайатӣртхой в Нйāйасудхе:

परमेश्वरभक्तिर्नाम निरवधिकानन्तानवद्यकल्याणगुणत्वज्ञानपूर्वकः स्वात्मात्मीयसमस्तवस्तुभ्योऽनेकगुणाधिकोऽन्तरायसहस्रेणाप्यप्रतिबद्धो निरन्तरप्रेमप्रवाहः । यमधिकृत्य ‘यत्र नान्यत्पश्यति’ ‘सा निशा पश्यतो मुनेः’ इत्यादिश्रुतिस्मृतयः ।

„Бхакти к Парамещваре есть непрерывный, в предзнании Его безграничной бесконечной безупречной достокачественности, поток премени (любви), во много крат превосходящего любовь к себе и всему своему-родному, неуклонный даже перед лицом тысяч препятствий. О такой бхакти слова щрути и смрьти: йатра нāнйат пащйати \ „…где не видит ничего иного“; сā нищā пащйато мунех̤ \ „для обретшего зрение мыслителя [бдение существ] — это ночь“ и другие“.

Йог (в просторечии „йога“) — состояние осознания сопряженности всех слагающих своего бытия, от побуждений до плодов поступков, с Бхагавāном. Йогӣ, бхакта, (в просторечии „йог“) — тот, кто стремится достичь такого состояния или пребывает в нем. Такое целостное сочетание путей знания, действия и преданности составляет совершенное направление человеческой жизни.
Таков татвавāд — щāстровый путь к бхакти с бхактью же.

Вывод

Представленный на страницах ЧЧ спор Чаитанйи с якобы татвавāдӣ-āчāрйей по сути своей беспредметен, т.к. ответ таттвавāдина татвавāдом не является, а сам такой āчāрйа кто угодно, но только не татвавāдӣ.

В статье использованы материалы из Ежевременника Н. Дивногорского.

продолжение будет

॥श्रीः॥

Чаитанйа в Уд̣упи
ЧЧ, Мадхйа 9.252-253

‘ваишн̣аватā’ сабāра антаре гарва джāни’
ӣшат хāсийā кичху кахе гаураман̣и — 252

тāн̣-сабāра антаре гарва джāни гаурачандра
тāн̣-сабā-саӈге гошт̣хӣ карилā āрамбха — 253

Русский перевод ББТ: Шри Чайтанья Махапрабху заметил, что таттвавади очень гордятся тем, что они вайшнавы. Поэтому Он с улыбкой заговорил с ними. Видя их гордыню, Чайтанья Махапрабху завел с ними беседу.

Обвинению татвавāдинов в гордости не предшествовало какое-либо общение с ними — ничего такого, что могло бы обосновать это обвинение. Вопросы татвавāдӣ-āчāрйе Чаитанйа стал задавать уже после упрека. Можно ли, не общаясь, не зная убеждений, чисто внешне узреть в человеке гордеца? Об этом мы рассуждали в части 24 (ЧЧ, Мадхйа 9.250).

Автор ставит читателя перед фактом — „гордятся тем, что они ваишн̣авы“. Все. Никаких поясняющих деталей. По всей видимости, автору или его лирическому герою нужен был повод для очередного „опровержения“ очередной школы-сампрадāйа. Ведь куда бы Чаитанйа ни пришел, всюду находит в оппонентах гордость, сокрушает ее и побеждает их. Конечно, такой modus operandi укрепляет авторитет Чаитанйи в глазах его последователей и подтверждает статус безупречного, непобедимого и всезнающего аватāра, которым его наделили отнюдь не щāстры, а последователи.

До гипотетического появления Чаитанйи в Уд̣упи он успел обвинить в гордости Вйеӈката Бхат̣т̣у из Щрӣ-Раӈгама (ЧЧ, Мадхйа 9.151):

Русский перевод ББТ: Так Господь Шри Чайтанья Махапрабху укротил гордыню Венкаты Бхатты. Но затем, решив приободрить его, Он произнес следующие слова.

Теперь сценарий повторяется с ваишн̣авами Уд̣упи. И позже повторится с Валлабхой Бхат̣т̣ой (ЧЧ, Антйа 7.53-136).

Почему Вйеӈката Бхат̣т̣а горделивец? На каком основании автор ЧЧ так о нем отзывается? Стихи 138-139 раскрывают причину:

пӯрве бхат̣т̣ера мане эка чхила абхимāна
‘щрӣ-нāрāйан̣а’ хайена свайам̇-бхагавāн — ЧЧ, Мадхйа 9.138

Раньше Бхат̣т̣а думал, что Щрӣ-Нāрāйан̣а это сам Бхагавāн.

Русский перевод ББТ созвучен с переводом АЧС: До того как Шри Чайтанья Махапрабху дал это объяснение, Венката Бхатта считал Верховной Личностью, Богом, Шри Нараяну.

Странно, что в комментарии АЧС нет рассуждения на тему „свайам бхагавāна“, а ведь это слова ЧЧ и никакой „Верховной Личности Бога“ в стихе нет. Перевод АЧС отличается собственной туманной терминологией и подменой понятий, ставшими его визитной карточкой.

тāн̇хāра бхаџана сарвопари-какшā хайа
‘щрӣ-ваишн̣аве’ра бхаџана эи сарвопари хайа — ЧЧ, Мадхйа 9.139

Бхаџание Ему [Нāрāйан̣е] является самым высшим из всех. У щрӣ-ваишн̣авов это самое высшее бхаџание.

Перевод АЧС и русский перевод ББТ: Венката Бхатта был убежден, что поклонение Нараяне представляет собой высшую форму поклонения и превосходит все прочие виды преданного служения. Он думал так потому, что Нараяне поклонялись Шри-вайшнавы, последователи Рамануджачарьи.

эи тāн̇ра гарва прабху карите кхан̣д̣ана
парихāса-двāре ут̣хāйа этека вачана — ЧЧ, Мадхйа 9.140

Чтобы умерить гордыню [Вйеӈкаты], прабху [Чаитанйа] затеял этот шутливый разговор.

АЧС почему-то слово гарва (гордость) переводит как misconception (заблуждение). В оригинале речь идет именно о гордости.

Как видно из стихов, гордыня Вйеӈкаты заключается в том, что он не был знаком с представлениями Чаитанйи и тем самым, по мнению автора, заблуждался относительно истинного положения Нāрāйан̣ы и Крьшн̣ы. Но в действительности слова Вйеӈкаты целиком и полностью основаны на щāстра-сиддхāнте.

Чаитанйа и автор ЧЧ заклеймили Вйеӈкату гордецом всего лишь на основании того, что он следовал Слову щāстра. Для Чаитанйи представления Вйеӈкаты по определению не верны, так как Чаитанйа должен раскрыть Вйеӈкате „истинный смысл“, тем самым опровергнуть рāмāнуџа-сампрадāй. Опровержение делает акцент (вероятно, для этого оно и затеивалось) на все той же идее „крьшн̣а свайам бхагавāн“ — Крьшн̣а и есть Бог, источник всех аватāров.

Для щрӣ-ваишн̣авов вопрос об источнике аватāров вообще не стоит, равно как и для татвавāдинов. Ведь щāстра-сиддхāнт ясно говорит о неразличии авата̄рӣ от аватāров. Как будто кто-то считает Крьшн̣у ниже Вишн̣у или ниже Нāрāйан̣ы. Это деление плод фантазии гауд̣ӣй и здесь это деление является основой опровержения.

Деление позволяет узаконить Рāдху и ее статус, результатом чего является принижение Лакшмӣ и замена ее Рāдхой. Если Лакшмӣ, то Нāрāйан̣а. Если Рāдхā, то Крьшн̣а. Џӣва придумывает толкование „крьшн̣ас ту бхагавāн свайам“ как доказательство превосходства Крьшн̣ы, что автоматически влечет за собой и превосходство Рāдхи. Но на его беду Бхāгавато говорит не только о Крьшн̣е как о свайам Бхагавāне, но и о других аватāрах.

Примечание: „свайам Бхагавāн“ — часть 1-я.

Опровержение Вйеӈкаты абсурдно еще и потому, что Врьндāван дāс, автор «Чаитанйа-бхāгавата», описывает Чаитанйу как аватāра Нāрāйан̣ы с Ваикун̣т̣хи. Здесь же автор ЧЧ предлагает диаметрально противоположное — Нāрāйан̣а не есть Бог богов.

тāна гарбхе аватӣрн̣а хаилā нāрāйан̣а
щрӣ крьшн̣а-чаитанйа-нāма сам̇сāра-бхӯшан̣а — ЧБ, Āди 1.94

Перевод Бхӯмипати дāса: From the womb of mother Saci appeared Narayana. His name, Sri Krsna Caitanya, is the ornament of this world.

Из ее лона явился Нāрāйан̣а по имени Щрӣ Крьшн̣а Чаитанйа, украшение сам̇сāра.

мадхйа-кхан̣д̣е, нāче ваикун̣т̣хера нāрāйан̣а
нагаре нагаре каила āпане кӣртана — ЧБ, Āди 1.129

Перевод БД: In the Madhya-khanda Narayana, the Lord of Vaikuntha, dances and personally performs kirtana throughout the streets of Navadvipa.

В Мадхйа-кханде Нāрāйан̣а, Господь Ваикун̣т̣хи, танцует и лично кӣртанит в каждом городе.

кали-йуге сарва-дхарма хари-саӈкӣртана
саба пракāщилена чаитанйа-нāрāйан̣а — ЧБ, Āди 2.26

Перевод БД: Lord Caitanya inaugurated the congregational chanting of the holy names as the essence of all religious principles for the age of Kali.

Чаитанйа-Нāрāйан̣а показал всем, что дхарм в Кали-йуге это саӈкӣртание Хари.

випра бале, э щищу сāкшāт нāрāйан̣а
иӈхā хаите сарва-дхарма хаибе стхāпана — ЧБ, Āди 3.16

Перевод БД: He said, "This child is nondifferent from Narayana. He will reestablish religious principles.

Випра сказал, „этот младенец сам Нāрāйан̣а. Он установит дхарм“.

Примечание: ссылки на стихи ЧБ из английского издания 2008 г., Vrajraj Press. Edited and Published by Pundarika Vidyanidhi dasa. Translated by Bhumipati Dasa.

This English edition of Sri Caitanya-bhagavata is dedicated to His Divine Grace
A.C. Bhaktivedanta Swami Prabhupada Founder-Acarya of the International Society for Krishna Consciousness.

До появления госвāминов Рӯпы, Санатāны и Џӣвы Чаитанйа считался самим Нāрāйан̣ой, по крайней мере, так его описывает Врьндāван дāс. Затем появляются госвāмины с их нововведениями, которых мы в «Чаитанйа-бхāгавате» Врьндāвана дāса не находим. Именно в этом время появляется госвāминская идея считать Чаитанйу особым воплощением Рāдхи и Крьшн̣ы в одном лице — Крьшн̣а в умонастроении Рāдхи. Теперь Чаитанйа это уже Крьшн̣а-аватāра и автор ЧЧ от лица самого Чаитанйи опровергает статус Нāрāйан̣ы Бога богов, что лишний раз показывает изменчивость и мифотворческую природу культа Чаитанйи. Несмотря на все это, автор ЧЧ возносит панегирики автору «Чаитанйа-бхāгавата», но на страницах ЧЧ предлагает идеи противоречащие ЧБ.

Отрицание или анализ одной гауд̣ӣанской концепции неизбежно влечет за собой крах других.

Согласие Вйеӈкаты с доводами Чаитанйи заставляет сомневаться в его знании щāстрāртха. Туманными выражениями Чаитанйа попытался опровергнуть Вйеӈкату и тот быстро с ними согласился. Вйеӈката поддался харизме человека, не попытавшись оспорить щāстрами его доводы и отстоять сиддхāнт. Никаких контраргументов с его стороны не последовало. Отсюда вывод: либо Вйеӈката не изучал щāстры, приняв чье-то мнение, пусть и правильное, либо описанный разговор между Чаитанйей и Вйеӈкатой это фантазия автора.

Судя по тому, что автор ЧЧ, описывая Чаитанйу, противоречит Врьндāвану дāсу и «Чаитанйа-бхāгавату», уверенность в вымышленности эпизода встречи с Вйеӈкатой возрастает. Но последствия этой фантазии гауд̣ӣям выгодны — в активе Чаитанйи победа над рāмāнуџа-сампрадāйем. Не в вāдах, а в приватной беседе, что также немаловажно. Та же схема победы и в Уд̣упи, и с Валлабхой.

„Шутливость“ разговора не может оправдать ни заблуждений Чаитанйи, ни отсутствия этики у автора ЧЧ. Остается открытым вопрос, почему Чаитанйа отвергает щāстра-сиддхāнт?

Сначала Чаитанйа величает Валлабху „мой дорогой и ученый муж“ (ЧЧ, Антйа 7.16), а через несколько стихов диалог превращается в череду обвинений, как будто автор пытается многократным повторением закрепить в сознании читателя отсутствие у Валлабхи достоинств, будто он [Валлабха] само воплощение гордости. Обратите внимание, ни о каком щāстровом разборе комментария Валлабхи или даже знакомстве с ним речи не идет. Чаитанйа заранее дал оценку работе дорогого и ученого мужа, даже не выслушав его:

ЧЧ, Антйа 7.53: бхат̣т̣ера хрьдайе дрьдха абхимāна… \ Зная, что сердце Валлабхи Бхат̣т̣а полно гордости, Махāпрабху произнёс эти слова.

ЧЧ, Антйа 7.134: щрӣдхара упаре гарве… \ „Что бы ты ни написал из своей ложной гордости, пытаясь превзойти Щрӣдхара Свāмӣ, всё это будет противоположно по смыслу. Никто не обратит на это внимание“.

ЧЧ, Антйа 7.136: щрӣдхарāнугата кара… \ „Представь своё объяснение Бхāгавата в соответствии со Щрӣдхарой, отбрось ложную гордость, поклоняйся Бхагавāну Крьшн̣е“.

Комментарий Валлабхи существенно отличается от комментария Щрӣдхары. Таким он остался и после объявленного автором ЧЧ предания Валлабхи. В чем же состояло предание? Было ли оно вообще, если своего мнения Валлабха не изменил, а его последователи вообще отрицают встречу с Чаитанйей?

Для обвинения Валлабхи в гордости автор ЧЧ использует аргумент, который мы не находим в обвинениях татвавāдинов и Вйеӈкаты, — Валлабха не только написал свой комментарий на Бхāгавато, отличающийся от комментария Щрӣдхары, но и полагал, что его объяснение Бхāгавата лучше, чем объяснение Щрӣдхары:

āми се ваишн̣ава бхакти-сиддхāнта саба џāни
āmi se bhāgavata-artha uttama vākhāni — ЧЧ, Антйа 7.54

Перевод АЧС: [Vallabha Bhaṭṭa was thinking:] “I am a great Vaiṣṇava. Having learned all the conclusions of Vaiṣṇava philosophy, I can understand the meaning of Śrīmad-Bhāgavatam and explain it very well.”

Ради переводческой чистоплотности следует сказать, что слов „великий“ (great) и „изучил суть ваишн̣авской философии“ (having learned all the conclusions of vaiṣṇava philosophy) в данном стихе нет. Словами „я великий вайшнав“ АЧС усугубляет положение Валлабхи, тем самым делая перевод в выгодную для гауд̣ӣй сторону.

Перевод: „Я ваишн̣ав, полностью знаю бхакти-сиддхāнт и объясняю суть Бхāгавата лучше“.

бхат̣т̣ера манете эи чхила дӣргха гарва
прабхура вачана щуни се ха-ила кхарва — ЧЧ, Антйа 7.55

Перевод АЧС: Such pride had existed for a long time within the mind of Vallabha Bhaṭṭa, but as he heard the preaching of Śrī Caitanya Mahāprabhu, his pride was cut down.

Перевод: Такая гордость долго владела умом Бхат̣т̣ы [Валлабхи]. [Благодаря] слушанию слов прабху [Чаитанйи], она исчезла.

По логике автора и Чаитанйи в гордецы следует записать всех без исключения комментаторов Бхāгавата, отличающихся или критикующих комментарий Щрӣдхары Свāмина, в том числе и Мадхвāчāрйу.

Интересный факт, оппоненты Чаитанйи, названные им гордецами, не являются мāйāвāдинами, в отличие от самого Чаитанйи (ЧЧ, Антйа 7.16). Чаитанйа защищает мāйāвāдӣ Щрӣдхару Свāмӣ (см. выше диалог Чаитанйи и Валлабхи), но при этом якобы провозглашает „ваишн̣ава-дхарм“. По идее ваишн̣ава-сиддхāнт отличается от мāйāвāда-сиддхāнта.

Оппоненты Чаитанйи ваишн̣авы: Вйеӈката Бхат̣т̣а из Раӈгама, татвавāдины из Уд̣упи, Валлабха также претендует на статус ваишн̣ава. В отличие от Чаитанйи никто из них не получал, даже формально, инициацию в мāйāвāда-сампрадāйе и не защищал Щрӣдхару Свāмӣ.

Критика ваишн̣авов (здесь мы не будем вдаваться в детали, кто из них ваишн̣авистее), по сути, происходит за то, что они ваишн̣авы; их понимание щāстр отличается от понимания Чаитанйи; они не принимают Щрӣдхару Свāмӣ. Да и говоря откровенно, так называемый ваишн̣ава-дхарм Чаитанйи слишком отличается от ваишн̣ава-дхарма представленного в щāстрах.

Что касается ЧЧ и ее автора, как бы ты ни любил своего героя, не достойно превозносить его за счет необоснованного оскорбления других. В эпизоде визита Чаитанйи в Уд̣упи заметно желание автора выставить татвава̄динов гордецами для того, чтобы подготовить фон победам своего кумира. Такие вещи называются наговором и идут вразрез с литературной этикой. Напомним — единственным легитимным способом выяснения отношений между школами в среде ваидиков были и остаются вāды. В культе Чаитанйи такой подход к сожалению не наблюдается.

Тактика общения Чаитанйи с представителями других школ или сампрадāйев точно такая же, как и в этих двух стихах ЧЧ (252-253): сначала объявление чего-то негативного у оппонентов, затем поучение и венчающая это все победа — демонстрация превосходства Чаитанйи.

Тему гордости можно развить дальше, например, что понимает под гордостью автор ЧЧ, — чувство, вызванное конкретной ситуацией, которое пройдет через некоторое время, или гордыню как черту характера?

Выводы

1) Автор ЧЧ не объясняет причин гордости татвавāдинов, ни в этом стихе, ни в предыдущих. Детального описания предшествовавших такому выводу автора событий мы в ЧЧ не находим. Это лишает читателя возможности понять происхождение гордости татвавāдинов. Другими словами, обвинение ваишн̣авов необоснованно.

2) Высокомерное поведение не принято в татвавāда-сампрадāйе. Об этом мы уже говорили в части 24 (ЧЧ, Мадхйа 9.250).

3) Для более эффектной декорации побед своего героя автор склонен безосновательно наделять негативными чертами потенциальных оппонентов Чаитанйи, а это признак отсутствия у него всяких представлений о литературной этике. Автору мало проповеди собственных идей у Чаитанйи. Должен быть какой-то элемент благородства его героя в противовес порочным оппонентам. Это помогает укрепить статус аватāра-спасителя и раскусителя пороков. Отсюда похоже и эти надуманные пассажи с гордостью, т.е. человек делает выводы, которые на основании представленных фактов сделать нельзя.

Если учесть, что ЧЧ произведение надиктованное свыше самим богом (по мнению гауд̣ӣй и по заявлению автора ЧЧ), то получается, что бог поносит всех напропалую. Этичность его слов и поведения оставляет желать лучшего.

4) Под гордостью Чаитанйа или автор ЧЧ подразумевают точку зрения, отличную от мнения мāйāвāдина Щрӣдхары Свāмӣ и самого Чаитанйи.

5) Основанием для унижения Вйеӈкаты служит верный щāстра-сиддхāнт.

6) Поведение Чаитанйи дает все основания обвинить его в надменности, дурных манерах, гордости и оскорбительном отношении. К счастью такое поведение не было замечено у татвавāдинов.

Автор представил своего героя человеком с двойной моралью в стиле „Quod licet Iovi, non licet bovi“ \ „Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку“. Очевидно, в представлении Крьшн̣адāса Кавирāџа так и должен вести себя бог.

Это интересно: Стиль ведения споров и характеристика диспутов Чаитанйи

продолжение будет

श्रीः

Один бывший кришнаит, который интересуется татвавадом задает мне уже давно один и тот же вопрос, он сильно его мучает и не дает ему отказаться полностью от идей гаудианства. Это глава из 10 скандха про жён брахманов. В щридхаровской версии это 23 глава, в южном патхе - это 21 глава. Там говорится о том, что Кришна проголодался и отправил пастушков за едой к брахманам, которые готовили йаџњ и даже не обратили внимания на просьбы мальчиков, хотя те увещевали, что это для Бхагавана. Узнав, что брахманы не отреагировали, Кришна рассмеялся и отправил мальчиков к жёнам этих брахманов. Жёны давно интересовались Кришной и надавали много еды. Идея у гаудий такая, что брахманы, следующие Ведам, сильно горды, а простые женщины Враджа, привлеченные красотой и необычностью Кришны достигли щуддха-бхакти. Тем самым как бы отвергается Веда-патх и создается другое направление - это простая враджа-бхакти.

21-й (согласно ваишн̣авскому пāт̣ху) адхйāй̤ 10-го Скандха Бхāгавата, описывающий встречу Щрӣ-Крьшн̣ы с женами брāхман̣ов-йаџњиков, неудовлетворенную этими брāхман̣ами просьбу посланных Крьшн̣ой и Рāмой гопов и последующее раскаяние йаџњиков, не сопровождается объяснениями Мадхвы. Очень сложно превратно понять само описание этой лӣлы или истолковать значение её, если только не пускаться в литературный домысел.

Очевидна показательность лӣлы в отношении гӣтовых щлоков

कामात्मानः स्वर्गपरा … क्रियाविशेषबहुलां भोगैश्वर्यगतिं प्रति … समाधौ न विधीयते । त्रैगुण्यविषया वेदा निस्त्रैगुण्यो भव … (Гӣтā 2.42–45)

पत्रं पुष्पं … यो मे भक्त्या प्रयच्छति तत् … अश्नामि … (Гӣтā 9.26),

а также таких щлоков Бхāгавата как विप्राद्द्विषड्गुणयुतात् … (Бхā° 7.9.10) и многих подобных.

Лӣлā совсем не о том, какое сāдхание или поклонение лучше — веднее йаџње обрядовое или просто взять и поднести Крьшн̣е пищу „своими словами“. И тем более не о том, что ради удовлетворения Бхагавāна надо непременно отбросить всяческие церемонии, в которых нет никакого смысла, кроме расчета на сварожные удовольствия. Как раз высший смысл в йаџњах есть, и беда брāхман̣ов состояла в том, что они забыли об этом смысле, самоуверенно предаваясь йаџанию в мелких, низких целях:

क्षुद्राशा भूरिकर्म्मणो1 बालिशा वृद्धमानिनः ॥ (Бхā° 10.21.9)

Смыслом же этим является Само Брахма, Бхагавāн, чьим присутствием проникнуты и осуществлены все слагающие йаџња, о чем в адхйāйе говорится дважды, второй раз — самими брāхман̣ами:

देशः कालः … क्रतुर्द्धर्म्मश्च यन्मयः ॥ तं ब्रह्म परमं साक्षाद्भगवन्तमधोक्षजम् … (Бхā° 10.21.10–11)

देशः कालः … क्रतुर्द्धर्म्मश्च यन्मयाः ॥ स एष भगवान् साक्षाद् विष्णुर्योगेश्वरेश्वरः । जातो भुवि … (Бхā° 10.21.47–48)

В Бхāгавате, в том числе в описаниях Крьшн̣āватāрия, упоминаются многие брāхман̣ы: Гарга̤, Сāндӣпани, Судāма̤. Ни один из них не отказался от брāхман̣ского свадхарма ради „простой Враџа-бхакти“. Гордость их от йаџњ не обуяла — они ясно сознавали Крьшн̣а-татво и ни на минуту не переставали быть Вишн̣у-бхактами. Неужели „Враџа-бхакти̤“ дискриминационна по отношению к высшим варн̣ам, наподобие классовой диктатуры пролетариата?

Неправота брāхман̣ов из 21-го адхйāя состояла не в том, что они исполняли свадхарм, а в том, как, с каким предзнанием, ради каких целей они его исполняли. По причине кāмаис таис таир хрьта-знания они забыли о Йаџње как Боге йаџња и не смогли узнать Его, явившегося перед ними, пренебречь ради Него отдельными правилами отправления йаџња, нарушение которых было вполне допустимо даже с самых строгих ритуалистических позиций, а с точки зрения смысла и назначения йаџња — бесконечно желательно. Без смысла их ведовые церемонии, которые сами по себе, даже не пошли Он к ним Своих друзей с просьбой, могли бы быть великим подношением Бхагавату, оказались пустой тратой времени, в конце удостоившейся даже их собственного презрения:

धिग् जन्म नस्तु … धिक् क्रियादाक्ष्यं विमुखा ये त्वधोक्षजे ॥ (Бхā° 10.21.39)

С другой стороны, внешне простой поступок жен, в котором, однако же, те не просто пренебрегли условностями, но сожгли за собой все мосты, придя к Щрӣ-Крьшн̣е тйакта-сарввāщāх̤, без малейшей надежды на возвращение к своей прежней жизни — это щраван̣ие и манание о Нем преисполнили их џњāнием, бхактью и ваирāгьем такой степени, — оказался не просто лучше или достойнее всей жизни их мужей, но качественно инаким, йач чхиндйāн мрьтйу-пāщāн грьхāбхидхāн, разрубающим гибельный кокон грьха, из которого даже в момент смерти не найдешь и не захочешь искать выхода, поскольку в нем ощущаешь себя собой, а свое своим.

Если бы ведние йаџњи, находящиеся на одной из сторон противопоставления, не обладали внутренним потенциалом величия и святости, полностью скомпрометированным бездумным, самоуверенным и мелкокорыстным их исполнением йаџњиками Враџа, то в чем бы состоял смысл сравнения их с простым, однократным, но пронизанным ананйа-бхактью поступком их жен? На фоне самого простого служения, вознесенного ведāнадхикāрин̣ом, но в сознании величества Бхагаванта („Вибхо“, „Ариндама“, — называют Его йаџња-патни) и с единственным желанием Его прӣти, самая сложная процедура, выполняемая досконально и стабильно на протяжении десятилетий после продолжительного обучения и в сопровождении фонетически и просодически безупречной рецитации Веда-мантров выглядит непроходимой тупостью, театром абсурда.

Так детализированность и системообразность практики, сакральная антуражность ежедневной и календарной обрядовости, легендарность и архаичность ассоциированной с ней героики наполняют адепта гордо-смиренным чувством принадлежности, закупоривающим доступ свежего, ненакаженного воздуха прамāн̣ий к тем участкам разума, что еще помнят момент и мотивы принятия этого пути в качестве средства самоосуществления.

Пример йаџња-патней — это то самое „апи“ — „даже“ — в

स्त्रियो वैश्यास्तथा शूद्रास्तेऽपि यान्ति परां गतिम् ॥

Сразу за которым следует „что говорить о“:

किं पुनर्ब्राह्मणाः पुण्या भक्ता राजर्षयस्तथा ।

इति । श्रीकृष्णार्पणमस्तु ॥

Здесь описание йаџњиков как бхӯрикарма указывает не на то, что они не правы, совершая „много кармен“, а на несоответствие между тем, что совершение этих кармен могло бы дать как во время их отправления, так и в виде плодов, и теми целями, ради которых йаџњики их употребляли. Слишком много трудов, и ради чего? Подчеркивается напрасность стольких кармен в случае конкретных йаџњиков, а не бессмысленность совершения многих кармен в принципе. Другими словами, порицается дисбаланс между карменем и џњāнием.

Оригинал статьи: http://giraf-ps.tumblr.com/

В книжной лавке московского Общества сознания Кришны (ст. метро «Динамо») продается брошюра «Майявада-Шата-Душани — 100 опровержений теории майявады».

Tattvamuktavali_01

Автором сочинения объявлен „Пурандара Дас (известный ученик Вьяса Тиртхи)“. Далее: „Печатается VIHE-Press по заказу Артха-хи даса“.

Согласно контртитулу — это перевод с английского, выполненный Артха-ха д., Вигатарати д., под редакцией всё того же Артха-ха д.

Tattvamuktavali_03

Важно заметить, что среди известных и сохранившихся до наших дней сочинений Пурандара Дāса «Мāйāвāда-щатадӯшан̣ӣ» не числится. Возникает законный вопрос — почему редактор-переводчик Артха-ха дас не провёл ответственное и полномасштабное исследование жизни и работ Пурандара Дāса, прежде чем издать брошюру?

Перевод с санскрита без сопроводительного языка оригинала это mauvais ton. Совершенно очевидно, что удобнее пользоваться работой, в которой оригинал чередуется с переводом или оригинал находится на предшествующей переводу странице. Это правило должно стать стандартом для каждого. Но это, как говорится, детали. Вернемся к брошюре.

Вот, что пишет проф. Б. Н. К. Щарма о работе «Мāйāвāда-щатадӯшан̣ӣ» в книге «История школы Дваиты и её литературы»:

„ПӮРН̣ĀНАНДА ЧАКРАВАРТӢ — уроженец Бенгала (Гауд̣а). (Прим. В колофоне его называют Гауд̣а Пӯрн̣а̄нанда). О его жизни или точной дате рождения ничего неизвестно.

Себя он считает учеником Нāрāйан̣ы Бхат̣т̣а. С уверенностью можно полагать, что он жил в 17-м веке или даже позже, когда слово Мадхвы в Бенгале имело вес.

Его самая знаменитая работа «Таттвамуктāвали», известная также как «Мāйāвāда-щатадӯшан̣ӣ», — метрическое произведение из 120 стихов, решительно критикующее идеи, взращенные Адваитавāдом. Щрӣнивāса Сӯрӣ в своем комментарии на Бхāгавато (10.87.31) цитирует «Таттвамуктāвали». Э. Б. Коуэлл перевёл и опубликовал «Таттвамуктāвали» в J.R.A.S. (New Series) 15, с. 137-173, в 1883 году.

«Таттвамуктāвали» — произведение изысканное, уникальное в истории опровержения гнусных идей Мāйāвāда. Существуют, конечно, и более ранние работы подобного рода, такие как «Нйāйаратнāвали» Вāдирāџи, произведение большой учёности.

Основная мысль сочинения — метафизическая невозможность тождества џӣвāтмана и Брахмана, о котором заявляют монисты. Признание такого тождества чревато серьезными заблуждениями в понимании взаимосвязей реальности и положения џӣвāтмана в ней (стихи 88, 89, 91-94). Пӯрн̣āнанда утверждает, что „ахам брахмāсми“ до́лжно понимать метафорически:

अग्नि माणवकं वदन्ति कवयः पूर्णेन्दुबिम्बं मुखं
नीलेन्दीवरमीक्षणं कुचतटीं मेरुं करं पल्लवम् ॥

В духе Ва̄дира̄џи он рисует наглядную картину ограниченности человека и безграничности Бога; с обезоруживающей простотой подвергает сомнению саму возможность равенства двух столь фундаментально отличающихся существ (12-17).

Автор обнаруживает недостатки истолкования монистами фразы „таттвамаси“, так как Брахмо в Адваите считают непостижимым через слово (Его невозможно описать или познать через слово), и применение принципа лакшан̣ā тут бесполезно (20-22). Таким образом, выражение „ахамбрахмāсми“ дóлжно понимать, как предписание в целях упāсаны (65), а „таттвамаси“ следует истолковывать как „ты Его [слуга]“, т.к. здесь опущено окончание родительного падежа (элизия).

На примере нескольких фруктовых соков можно понять, что каждый из них сохраняет свою индивидуальность, хотя все они смешиваются в один напиток. Как ингредиенты лекарства смешиваются в микстуре, но сохраняют свои качества и индивидуальность, так и āтманы, входя в Брахман (во время творения или разрушения), сохраняют свою индивидуальность.

Проф. Ауфрехт по ошибке также приписывает две других работы авторству Пӯрн̣āнанды“.

Ну вот, всё встало на свои места. Перепутать Пӯрн̣а̄нанду и Пурандара Дāса может только человек, далекий от представлений о ваишнавизме и Движении бхакти (Харидāса-кӯт̣а), понятия не имеющий о жизни Пурандара Дāса и истории харидāсов времён Виџайанагара, даже не потрудившийся уточнить детали жизни последнего из доступных источников, что сделать было вовсе не трудно. А может, ради успешных продаж издатель решил заменить одного автора другим? Сами посудите, кто такой Пӯрн̣а̄нанда? Малоизвестный в народе автор из бенгальского захолустья. Другое дело великий подвижник Пурандара Дāса, которому сам император Виџайанагара оказывал торжественный приём; учёный-музыковед, систематизировавший и заложивший основы, методы и принципы музыкального обучения; знаменитый харидāса и вдохновитель не одного поколения композиторов и исполнителей южноиндийской музыки, вплоть до наших дней, и многое другое.

Поспешное издание брошюры не подразумевало скрупулёзного исследования темы. Переводчик-редактор не сидел в библиотеках, разыскивая в древних фолиантах историю жизни Пӯрн̣а̄нанды и Пурандара Дāса. Не указаны данные английского издания. Кто, когда, где его издавал — неизвестно. Как будто переводчик заметал следы. Так и плодится разного рода писанина, подобно вирусу распространяясь среди необразованных масс верующих.

Беглый анализ самого текста выявляет чисто исконовскую подгонку терминов (напр., „верховная личность бога“) и отход от их санскритского значения. Не стоит питать иллюзии и надеяться на качественный перевод. Перед нами образчик клише в наихудшем варианте, впрочем как и вся литература Искона. В ней нет ни одного живого слова, промысленной фразы, одни готовые штампы, сплошная патока с редкими вкраплениями общего смысла, примешанными ровно настолько, чтобы привлечь внимание редкого читателя, всерьез захотевшего понять, на чём же зиждется критика Мāйāвāда. Перевод откровенно некачественный, грешит терминологическими неточностями и профанацией. Сплошь тусклость и невыразительность.

Чего только стоят все эти „ведическая литература“, „верховная личность бога“, „индивидуальная душа“, „верховный господь“. Жаль, что такое прекрасное сочинение так убого переведено и опошлено всей этой терминологической чушью.

Другая проблема чисто транслитерационная. Ну сколько уже можно пользовать заезженные „дж“ вместо „џ“, не обращать внимание на разницу между „я“ и „йа“, игнорировать род слова (карма плохая, джива — она) и прочая, и прочая.

Проверил интернет — на многих кришнаитских сайтах вирус этого перевода успешно распространился. Все, кому не лень, рекламируют-распространяют это переводческо-издательское недоразумение.

Знатоки говорят, что „эта работа уже была издана во времена Бхактисиддхāнты Сарасватӣ с бенгальским переводом (печаталась с 22-ого номера 8-ого тома Гауд̣ӣйи (1930 г.) с продолжением) и приписана Мадхве. Но в те темные времена неосведомленность еще простительна. Откуда взялся Пурандара, непонятно. У него вообще были санскритские произведения? А вот откуда Мадхва — понятно. Автор был, вероятно, неизвестен, по убеждениям явно татвавāдӣ, значит берем основателя“ — цит. НД. Как видим, манипуляции с авторством произведения тянутся не одно десятилетие.

Таттвамуктавали Гаудийа

Я решил связаться с автором перевода на русский, благо электропочта и телефон в Перми указаны в брошюре. Черта с два. Молчит телефон, молчит почта. Ни ответа, ни привета.

P.S.: Покрытая пылью стопка в углу на нижней полке, куда покупатель бросит взгляд лишь по большой нужде, да и то случайно, не выглядела как стопка бестселлера. Засунули куда подальше, не пропадать же добру. Когда стали разбираться, кто привёз тираж, когда, откуда, оказалось, что он давным-давно прописался на полке магазина, но расходно-приходные ордера и любые записи утеряны. Отследить тираж невозможно. По сравнению с другими книжками эта брошюра, со слов продавщицы, не пользуется популярностью ввиду своего „чисто философского“ содержания.

А вокруг всё лӣлы, дневники гуру да инструкции по нама-хатам…

॥श्रीः॥

Картина Уджвалы Ниламани (Олега Губского), написанная для оформления обложки книги „Саӈграха-Рāмāйан̣а“ Нāрāйан̣ы Пан̣д̣итāчāрьи под редакцией Баннанџе Говиндāчāрьи, предоставлена художником для благотворительного аукциона.

ФБ Аща Санграха Рамайана

Если, выехав из Уд̣упӣ или Гокарн̣ы и перевалив через Западные Гхаты, свернуть с проторенной магистрали, то на берегу реки Тун̇га вы найдете старинный монастырь, основанный еще Акшобхйа Тӣртхой, учеником великого Мадхвы и учителем прославленного экзегетика Џайатӣртхи.

Это уединенное место давно бы пришло в запустение, а храм превратился в живописные руины, коими столь изобилует земля Карнатаки, если бы не преемственность бескорыстных служителей-саньясинов, поддерживавших очаг знания и поклонения часто вопреки враждебности местных властей и равнодушию общества. Называется этот монастырь Балагару мат̣ха, а саньясина, который в настоящее время служит в этом мат̣хе, зовут Рагхубхӯшана Тӣртха, в честь Господа Рāмы. С молодых лет он, зачастую в одиночку, не только поддерживает служение в храме и привечает паломников, но и заботится о четырех десятках коров.

Идеалом отношения к корове в дхарме всегда было сыновнее чувство, не допускающее жестокости в угоду экономической целесообразности. Поэтому в мат̣ховской гошале живут не только дойные коровы, окупающие свое содержание молоком, но и телята с матерями, и быки, и состарившиеся животные. Мат̣хи издревле претворяли в жизнь такой этический идеал. Когда Уджвала Ниламани познакомился в Уд̣упӣ с Рагхубхӯшаной Тӣртхой, у него возникло желание предоставить посильную помощь мат̣ху, не обладающему ни разветвленной сетью учеников, ни персоналом для медийных компаний. Что там говорить, если управляться с коровами свāмӣну помогает всего один работник.
Часть от вырученных от продажи картины средств пойдет на го-севу (служение коровам) в Балагару мат̣хе. Еще одна часть предназначена для других проектов, связанных с публикацией работ Мадхвы и его последователей.

॥श्रीः॥

Баннанџе Говиндāчāрйа

из книги «Āчāрйа Мадхва. Бадуку — бараха (Жизнь — труды)»

Мысль Āчāрйи Мадхвы послужила поворотным моментом в индійской философской традиціи. Это направленіе в древних трудах удостоилось названія „таттвавāда“ (тойностнословія).¹ Позже, когда классификація вѣдовых школ стала подчиняться антифилософской тенденціи, подчеркивающей исключительно конфликтные отношенія разных школ в терминах „дваіта“, „адваіта“ и т.п., школа Мадхвы стала называться „дваіта-матам“, или „дуалистическим ученіем“. Однако данное обозначеніе не находит достаточнаго обоснованія в подлинной вѣдовой традиціи.²

В философской системѣ Āчāрйи реальность подраздѣляется на двѣ важнѣйших категоріи, два таттва, или двѣ тойности: сватантра-таттво и асватантра-таттво; реальность Самовластная и реальность зависимая. Бог, творец вселенной, является Самовластной реальностью; вселенная, Им созданная — подчиненной и зависимой.

Господь Нāрāйан̣а — единственный Верховный Самовластный Всебог. Всѣ вѣднія хвалы славят Его одного различными эпитетами, описаніями Его достоинств, такими как Агни, Индра и Варун̣а. Таким образом, суть, лежащая в основѣ Вѣдов и повѣданій — отнюдь не многобожіе. Посланіе Вѣда: эко дэвах̤, „Бог Один“.

Всѣ имена являются Его эпитетами; Сам Бог — бескрайній океан превосходных качеств. Потому, чтобы призвать Бога, подходит любое имя. Любое имя означает Одного Единственнаго Бога. Не только вѣднія слова, не только сам̇скрьтскія имена — любое слово любого языка в любой части свѣта будет означать Его Одного. Нѣт в языках міра ни звука, ни слова, которое по сути не было бы именем Бога.

Бог один, божеств много. Эти божества не являются Богом; это души, занимающія высокое положеніе благодаря своей сиддхи, совершенству богопознанія. Такія совершенныя души могут выступать как гуру, направляющіе путь џӣв-сāдхаков — душ, только стремящихся к совершенству.

Бог есть Бимба — „Раз“, первообраз; џӣвы-души — его пратибимбы, от-раженія. Отраженіе всегда зависимо от первообраза, оно не может достичь с ним тождества. У одного Раза может быть множество отражений. Џӣв множество, но каждый из них обладает своей уникальной индивидуальностью. Сколько душ, столько и особенностей! Однако всѣ џӣвы в этой градаціи неповторимых существ связаны между собой единой нитью подобія Богу по свойству знанія.

Как и души, неживыя сущности, составляющія номенклатуру творенія, неисчислимы. Так џӣва оказывается посреди тріады Бога, души и неживой матеріи, и если тяготеет к одной сторонѣ, то впутывается в силки сам̇сāра, если же тяготеет к другой, то обретает свободу.

Здѣсь важно замѣтить слѣдующее: мукти̤, или освобожденіе, не означает прекращенія существованія міра как такового. Мукти̤ не подразумевает исчезновенія міра, якобы казавшагося реальным. Мір продолжает существовать даже после избавленія џивы из него, но путы его спадают. До того душа не сознавала силы своего самосознанія, не вѣдала о своем Первообразѣ (Богѣ), и, в тщетном поискѣ своего истока, служила лишь орудіем в руках матеріальной природы . Но теперь, в состояніи свободы, она побѣдила свою преходящую природу сознаніем Бога, первообраза и первопричины вселенной.

Преходящій мір пятилик: пять элементов, пять вѣщностей, пять оболочек, пять органов чувств и т.д. Поэтому его называют „пра-пањчем“, „совершенным пятериком“. Тойность жизни-прāн̣ы внутри этого пятерика также представляет собой пятисложное существо: Прāн̣а, Апāна, Вйāна, Удāна и Самāна. Болѣе того, прāн̣ом извѣчно управляет Бог, принявшій пять статей: Анируддхи, Прадйумны, Саӈкаршан̣ы, Вāсудевы и Нāрāйан̣ы.

Также мы можем прослѣдить в мірѣ пятисложную отличность: отличіе одной косной (џад̣а) сущности от другой косной сущности; отличіе коснаго от џӣвы; отличіе коснаго от Бога; отличіе одного џӣвы от другого џӣвы; отличіе џӣвы от Бога. Эти отличія не временны, не условны; они являются непреложными естественными свойствами всего сущаго. Таков закон бытія: один не равняется двум, два не равняется одному.

* * *

Āчāрйа привел в согласіе и цѣлостность нѣсколько бытовавших к тому времени взаимопротиворѣчащих представленій о Богѣ, преданности (бхакти) и вселенной. Упомянем самыя важныя из них:

Бог обладает и не обладает образом, обладает и не обладает качествами. У Него есть образ, поскольку у Него есть тело знанія и блаженства. У Него нѣт образа, потому что у Него нѣт тела, досягаемаго нашим ограниченным мышленіем. У Него есть качества, поскольку Он обладает всѣми благостями, всѣми достоинствами во всей полнотѣ. Он бескачественен, поскольку свободен от любых матеріальных опредѣленій. С правильной точки зренія понятно, что всѣ виды высказываній передают различные стороны единой истины. Вѣды и повѣданія не открывают своих тайн тому, кто лишен подобнаго симфоническаго ви́денія.

Мір — не иллюзія, вызванная магом. Мір истинен в своей основѣ. Но с другой стороны он неистинен. „Неистинен“ здѣсь не значит „ложен“, неистинен значит зависим. Его истинность обусловлена Богом, слѣдовательно, он не истинен сам по себѣ.

Так же далеко от правды утвержденіе о том, что вѣдовая религія страдает идолопоклонничеством. Послѣдователи Вѣдов не поклоняются идолам или иконам, они поклоняются только Богу, котораго символизируют изображенія. Развѣ вездѣ-сущій Бог не присутствует в идолѣ?

* * *

Другим значительным вкладом тойностнословія Āчāрйи являются вйакти-вищишт̣а-вāдах̤, ученіе об уникальной индивидуальности каждой души, и свабхāва-вāдах̤, ученіе о неизмѣнной самобытностит џӣв. Вот суть этих положеній вкратцѣ:

Не существует одинаковых предметов. Не существует одинаковых существ. Самобытность одного человѣка не знает повтореній в других. В основѣ всякой личности находится уникальная индивидуальность. Цѣлью человѣческой жизни является всестороннее и полное развитіе этой неповторимой самости. Человѣческая жизнь в путах (сам̇сāрѣ) есть ни что иное как урок, помогающій индивидуальной душѣ достичь совершеннаго развитія собственной самости в полной зависимости от Бога. Мукти̤, или освобожденіе, есть состояніе совершенства наслажденія блаженством своей самости.

Достиженія каждаго соразмѣрны его усиліям. Наше развитіе состоит в соотвѣтствованіи нашей индивидуальности. Океан полон, и полон пруд, и даже кувшины могут быть полны до краев. Но эти полноты не тождествены друг другу. Объем разнится, как разнятся и размѣры. Во всем возможна полнота, но полнота разной степени.

В твореніи нѣт двух одинаковых вѣщей.³ Не идентичны даже два листа одного дерева. Поэтому идея о том, что в конечном итогѣ все становится одним, — не болѣе, чѣм пустышка под сахарной глазурью. Эта мысль противорѣчит Вѣдам. Она идет вразрѣз с самими законами мірозданія.

Развитіе самости происходит в строгом соотвѣтствіи с ея внутренней самобытностью. Внешнія воздѣйствія лишь помогают выявить то, что уже укоренено внутри. Внутренняя самобытность џӣвы — это его вольница, его естественная жизнь. Это внутреннія черты, искони опредѣляющія џӣву. Их не измѣнить никакими усиліями. Сāттвика, или чистосердечная душа никогда не превратится в тāмасу, злонамѣренную. Тāмаса никогда не обернется сāттвиком. Достиженіе совершенства есть не болѣе и не мѣнѣе чѣм полное выявленіе своей уникальной самости.

Концепція чāтурварн̣ія, „четырех красок“ Гӣты подтверждает это положеніе. „Четыре цвѣта“ Гӣты в корнѣ разнятся с господствующей ныне идеей „четырех каст“. Гӣтā говорит исключительно о сущностной природѣ, индивидуальной самобытности џӣвы. Требуется обнаружить подлинный цвѣт души. Таков правильный общественный уклад. В таком общественном укладѣ сын обслуги (щӯдры) может стать бескорыстным мыслителем (брāхман̣ом). И напротив, даже сын брāхман̣а может оказаться щӯдрой. Вѣдь варн̣ъ̤, цвѣт, не передается по наслѣдству: он глубоко индивидуален, его опредѣляет сущностная, собственная самобытность. ⁴

За пятнадцатью стенами — репутаціей, собственностью, мышленіем, рѣчью, дѣйствіем, силой, пищей, умом, органами чувств, землей, водой, огнем, воздухом, пространством и вѣрой — скрыта џӣва-душа, шестнадцатая доля. Когда пятнадцать неживых стен разбиты, душа узнает о себѣ. Это называется самоосознаніем („āтмā-сакшаткāръ̤“). Для достигшаго самоосознанія путь к Богоосознанію („Парамāтмā-сакшаткāру“) прост⁵. Сперва осознаніе принципа „я“. Затем осознаніе принципа „Он“. В этом состоит тайна осознанія „Соɐхам“, Абсолютной Истины. Не сознающій своего настоящаго „я“ или принимающій самоосознаніе за высшее осознаніе не сможет продвинуться на пути осознанія Бога.

* * *

Только тому, кто знает Бога, доступна тайна вселенной. Путь научнаго изслѣдованія не может привести к полному познанію міра. Необходимо познаніе Всевышняго. Только через знаніе о корнѣ можно получить достаточное представленіе о древѣ. Таков настоящій путь знанія, џњāна-йогъ̤. Реальность, соединяющая, словно нить, душу с Богом, зовется Прāн̣а-таттво, „реальностью побуждающей“. Именно эта тойность ведет всѣх џӣв, и потому зовется „џӣвоттама-таттвом“, „тойностью совершенной џӣвости“. Эта высокая реальность, говорит о себѣ Āчāрйа, частью своей низошла в человѣческом образѣ Мадхвы, чтобы явственно изложить высшую истину.

Путь џњāна-йога, верховнаго знанія, отнюдь не противоположен кармени, дѣйствію. Дихотомія пути дѣйствія для невѣжд и пути знанія для посвященных абсурдна. Знаніе без дѣйствія сводится к бесплодному интеллектуальному упражненію. Дѣйствіе без знанія — не болѣе, чѣм слѣпая традиџія. Знаніе необходимо, как необходимо и осознанное дѣйствіе. Равно важно и пониманіе бесконечной славы Бога. Пониманіе величія Бога необходимо вызывает бхакти̤ — преданную любовь к Нему. Мір также заслуживает того, чтобы в нем жить, вѣдь это удивительное твореніе — Его забава (лӣлā).⁶ Отрицаніе міра равноцѣнно отрицанію безграничнаго величія Бога. Нам слѣдует посвятить себя своему долгу в таком умонастроеніи: „Всѣ мы подданные в царствѣ Бога; помогать тѣм, кто в нуждѣ, — наша подать Бхагавāну, нашему Владыкѣ“.⁷ Такое цѣлостное сочетаніе путей знанія, дѣйствія и преданности составляет совершенное направленіе человѣческой жизни.

* * *

Для развитія знанія недостаточно физическаго зренія. Необходимо, чтобы открылось внутреннее око; необходимо обратить свой взор внутрь. Достичь этого можно только двумя способами: собственным непосредственным опытом и словами мудрости, завѣщанными нам провидцами Вѣда. Их слово, как факел, освѣщает нам путь. В его свѣтѣ мы пройдем этим путем и найдем Истину. Поэтому совпаденіе слова Вѣды и нашего непосредственнаго опыта служит высошайшим критеріем вѣрности наших убѣжденій. Чтобы придти к нему, предписана практика непрерывнаго слушанія, размышленія и медитаціи.

Непріемлемо даже духовное утвержденіе, если оно противорѣчит моей совѣсти. Пробужденная совѣсть сможет открыть для себя неразрывную цѣлостность, лежащую в основѣ всѣх вѣдних утвержденій. Брахма-сӯтра, Бхāрато, Пањчарāтро, Пурāн̣а были созданы, чтобы показать непрерывность единаго смысла в Вѣдах. Эти данности — главные источники знанія. Слова смрьтей (нравственных законов), авторами которых являются Ману и другіе мудрецы, пріемлемы как достовѣрные источники, только если согласуются с сущностным смыслом Вѣда. Они не могут служить высшими авторитетами.

Помимо воспріятія и вѣдняго слова еще одним инструментом полученія вѣрнаго знанія служит логика. При этом логическое сужденіе не является самостоятельным инструментом. По этой причинѣ о нем говорят как о всего лишь „ану-мāніи“, то есть инструментѣ, дополняющем два остальных: воспріятіе и вѣднее слово. Важно отмѣтить, что в вопросах, выходящих за предѣлы чувственнаго воспріятія, отдѣльно взятыми логикой или умозкалюченіями невозможно установить ничего опредѣленнаго. Вѣдь с помощью логики можно доказать все, что угодно. Тѣ, кто не сознает этого, одной силой логических заключеній не смогут придти ни к какому дѣйствительному выводу.

Поэтому нѣт смысла предаваться логическим сужденіям в том, что касается сверх-чувственной области, и, в особенности, в том, что касается Бога. Смысл есть только в преданіи Богу. Необходимо вручить себя голосу одаренных высоким опытом вѣдунов и мудрых мужей, познавших Бога, — то есть вручить себя вѣднему слову. Надо познавать через вѣднія слова, познав, испытывать знаніе, испытав — увидѣть, увидѣв — погрузиться в увиденное, погрузившись всецѣло — достичь искомаго.

Для этого и необходимо предать себя во власть Бога; знать через преданіе; познав, предаться вновь. Пребывающій в таком сознаніи обладает ключом к радости. Таково, в общем и цѣлом, ученіе Āчāрйи:

कुरु भुङ्क्ष्व च कर्म निजं नियतं

हरिपादविनम्रधिया सततम् ।

हरिरेव परो हरिरेव गुरुः

हरिरेव जगत्पितृमातृगतिः ॥

Куру бхуӈкшва ча карма ниџам̇ нийатам̇

хари-пāда-винамра-дхийā сататам ;

харир эва паро харир эва гурух̤

харир эва џагат-питрь-мāтрь-гатих̤ .

Плату за прошлое — карма свое — принимай,

Долг в настоящем — карма свое — совершай,

Разум склоняя всегда к Хари-слова стопам:

Защитник — Хари̤, учитель — Хари̤,

Отец и мать міру — только Хари̤,

Полнота и вершина пути —

Хари̤

तदलं बहुलोकविचिन्तनया

प्रवणं कुरु मानसमीशपदे ॥

Тад алам̇ баху-лока-вичинтанайā

праван̣ам̇ куру мāнасам ӣща-паде .

Разнообразіе пестрых міров

Не стоит умных забот —

Привяжи свою мысль

К стопам Ӣщи, в Чьей власти всё

Слово „таттвам“ образовано добавленіем абстрагирующаго суффикса тва к мѣстоимѣнію тат — „то“. Тѣм самым понятіе „таттвам“ означает совокупность существенных свойств любого предмѣта, собственно его составляющих, или то представленіе о предмѣтѣ, которое в совершенствѣ соотвѣтствует его дѣйствительности. „Таттвавāдом“ сиддхāнтъ̤ Āчāрйи называет в своей Йукти-малликѣ Щрӣ-Вāдирāџа: паре ча таттва-вāдеɐсмин гарӣйаси бхаро мама. Примѣчательно, что бенгальскіе комментаторы Бхāгавата из числа послѣдователей Чаітанйи также упоминают Мадхвāчāрйу как учителя таттвавāда. ↩

Слова „адваітам“ и „дваітам“ несут в себѣ не только значенія абхеда и бхеда (тождественности и отличія), но и коннотации йатхāртха-џњāнія и айатхāртха-џњāнія (знанія достовѣрнаго и недостовѣрнаго). Тѣм самым употребленіе слова „дваітам“ может быть дезоріентирущим. ↩

भिन्नाश्च भिन्नधर्माश्च पदार्था निखिला अपि । (Анувйāкхйāна 2.2.6): „Всѣ вѣщи различны и различны их свойства“. ↩

स्वाभाविको ब्रह्मणादिः शमाद्यैरेव भिद्यते । योनिभेदकृतो भेदो ज्ञेय औपधिकस्त्वयम् ॥ (Гӣтā-тāтпарйа-нирн̣айах̤ 4.13): „В основѣ естественнаго дѣленія на четыре варн̣а лежат щамъ (невозмутимость чувств) и прочія признаки. Дѣленіе, основанное на происхожденіи, должно пониматься как исключительно условное“. ↩

सम्यक् समाहितानां तु प्राप्तानां षोडशां कलाम् । अपरोक्षदृशां क्वापि तुरीयं दृश्यते पदम् ॥ (Ман̣д̣ука-бхāшйе 2.1): „В самāдхи, совершенствѣ сосредоточенія на достойных предметах размышленія, очищенных от неясности и сомненій, обретают шестнадцатую долю — себя, и с этим — собственное, без посредства органов чувств, воспріятіе. Тогда становится возможным порой увидѣть Тот Четвертый Образ Бога, что непрерывно созерцают души, достигшія свободы“. ↩

बहुचित्रजगद्बहुधाकरणात् परशक्तिरनन्तगुणः परमः ॥ (Двāдаща-стотрам): „Кто претворяет и осуществляет этот бесконечно многообразный и чудесный мір в цѣлом и частном, явном и скрытом, великом и малом, восхитительном и ужасном, как не Парамах̤ — Полный, Паращактих̤ — Всемочный, Анантагун̣ах̤ — Всеблагій (бесконечных благостей всецѣлообладатель)“. ↩

नाना जनस्य शुश्रूषा कर्माख्या करवन्मितेः । (Гӣтā-тāтпарйа-нирн̣айах̤ 6.3): „Помощь самым разным существам (выше себя, ниже себя и равным себѣ) называется „карма“ [и является долгом как стремящагося к состоянію йога, так и достигшаго его,] подобно налогу [который платят правѣдному царю], ибо к этому обязывают достовѣрные источники“. Йогъ̤ (в просторѣчіи „йога“) — состояніе осознанія сопряженности всѣх слагающих своего бытія, от побужденій до плодов поступков, с Бхагавāном. Йогӣ (в просторѣчіи „йог“) — тот, кто стремиться достичь такого состоянія или пребывает в нем. ↩

С благодарностью д-ру У.П. Упадхйāйѣ, автору англійскаго перевода книги, и Баннанџе Винайабхӯшанāчāрйѣ, любезно отвѣтившему на мои вопросы по каннад̣скому оригиналу.

Перевод — Наарасимха Дивногорский (http://ashvattho.blogspot.de/2012/11/bgtattvavada.html)

॥श्रीः॥

Причин, инициировавших наше пусть и беглое, но тем не менее продуктивное знакомство с Брахма-сӯтрами, они же Ведāнта-сӯтры, и комментариев к ним, несколько. Причины весомые. Игнорировать их, полагаясь лишь на доморощенные теории индологов и вопиющие извращения сектантов средневекового индуизма, преступно.

Неудивительно, что о Брахма-сӯтрах на русском языке никогда никто не писал. Ведь нет и не было исследователей. Не было специалистов, не было даже энтузиастов, понимающих суть Вед, пусть даже и не будучи высокоучеными мужами в этом вопросе.

Первое, что хотелось бы подчеркнуть — желание понять смысл Вед, то есть Веда-артху, не ограничено ни происхождением, ни уровнем знаний, ни махровостью невежества. Главное, чтобы желание вообще возникло.

Изучение Вед не запрещено. Запреты на изучение не встречаются в щрути, однако некоторые любители околоведических идей любят настаивать на обратном, всячески подчеркивая, что лишь трем варн̣ам разрешено изучать Веды, при этом любители совершенно не понимают значение термина „варн̣а“.

Серьезной помехой для желающих познакомиться с культурой Вед является паразитическая деятельность псевдоведических проповеднических организаций и культов, таких как движение «харерамахарекришна», извращающих и профанирующих представления о Ведах, о щāстрах. Неподготовленный человек не обладает критическим аппаратом оценки истинности и ведности предлагаемых популярных индийских „религий-культов“. Парадокс в том, что и сами секты не владеют этим аппаратом, зачастую даже не слышали о нем.

Культуру Вед необходимо воспринимать, анализировать, оценивать инструментами этой же культуры, то есть, принципами Вед и эпистемологическими принципами, изложенными в Веда-щāстрах. К сожалению, не существует ни одного солидного русскоязычного труда на эту тему. Даже несолидных, и тех нет. Индийские мужи не горят желанием изучать русский язык. Знание санскрита по-прежнему является условием первостепенной важности в изучении Вед.

В основу нашего цикла легла работа профессора Б.Н.К. Щармы о трех томах — «Брахма-сӯтры и основные комментарии к ним». Первая часть цикла основывалась на труде «Брахмасӯтрабхāшйам» профессора К.Т. Пандуранги, заслуженного пан̣д̣ита-таттвавāдина из Бангалора, директора фонда дваита-исследований. По сути мы работали, имея обширный материал, анализ взглядов на Ведāнта-сӯтры трех представителей Ведāнты — Щрӣ-Мадхвāчāрйи, Рāмāнуџи и Щаӈкары.

Трактат «Брахма-сӯтры и основные комментарии к ним» проф. Щармы показывает успех эпистемологических методов Мадхвāчāрйи и его выдающуюся способность понимать язык Ведавйāса. Подход Мадхвāчāрйи способствует верному пониманию сути послания Ведāнта-сӯтр. Вне всяких сомнений, работа проф. Щармы это бесценная помощь для тех, кто желает серьезно разобраться, что же такое Веды, культура Вед и какова весть Веда-щāстр, что имеет ввиду автор Брахма-сӯтр, Ведавйāса.

Анализ показывает, что Мадхва и его комментаторы применили совершенно новый подход к источникам, на которые опирается Веда̄нта. Они передали суть Брахма-сӯтр — философию теизма, подчеркнув важность бхакти.

Бхакти невозможна без верного понимания природы Брахмана и Его величия. Одна из основных составляющих бхакти это чистая преданность Брахмени, раскрывающаяся благодаря верному пониманию Его таттвия.

Бхакти является и средством, и целью. Новый подход Мадхва̄ча̄рйи привел к осознанию самого главного, а именно — „Все без исключения источники Веда̄нты говорят о величии Брахмени, как обители бесконечной благости и вместилище бесчисленных достоинств, о Брахмени, лишенном всякого изъяна.

Некоторые тексты Веда̄нта описывают Его обладателем таких качеств, как всезнание, могущество, самодержное управление материей и душами, безграничная щедрость, красота и многих других. Иные говорят о Нем, как о свободном от всего ограниченного, например, греха, страданий, обреченности на воплощения в физическом теле.

Но есть источники, которые описывают Брахмени, как непостижимого умом и невыразимого словом, т.е. Его природа не подвластна нашему пониманию. Ее не постичь органами восприятия. Некоторые говорят о Нем, как о Единственно Реальном, намекая на то, что ничего другого не существует.

Однако есть и такие тексты, которые представляют Его как „Душу всех и вся“, намекая на то, что только Он причина всякого бытия, Он дарует способность к знанию и действию любой ограниченной реальности. Глупцы не в состоянии понять единую суть учения Вед, несмотря на многообразие и изощренность их методов в поисках божественного величия. Скудоумцы вещают о надуманных различиях „савищеша и нирвищеша“, „сагун̣а и ниргун̣а“, об уровнях восприятия „вйāвахāрика“ и „пāрамāртхика“” — (Нйāйā-Судхā, стр. 124).

Мадхва̄ча̄рйа и его комментаторы виртуозно воспели симфонию теизма Ведāнты, славящую Всевышнего, дали услышать звук Вед, который эхом отозвался в Брахма-сӯтрах. Их объяснения с применением анализа и оценки интерпретаций Сӯтр как их собственной школы мысли, так и школ Щаӈкары и Ра̄ма̄нуџи, особенно комментарии Вйа̄сатӣртхи по первым двум адхйа̄йам Сӯтр в его «Та̄тпарйа-Чандрике» и его преемника Рагхуна̄тха Тӣртхи по остальным адхйа̄йам в его «Щеша-Та̄тпарйа-Чандрике», на которые проф. Щарма опирался в своем исследовании, являются большим вкладом в развитие критического анализа Брахма-сӯтр и бесценно пополняют литературу, им посвященную. Они заслуживают особого признания.

Результаты критических исследований Тибо и ряда других современных академиков, в том числе и рецензии на истолкования Сӯтр Щаӈкары и Ра̄ма̄нуџи, по своему объему, глубине и весомости никак не могут сравниться с результатами, которых в том же направлении достигли уже несколько столетий назад Вйа̄сатӣртха и Рагхуна̄тха Тӣртха, уделившие особое внимание интерпретациям Сӯтр всех трех основных школ Веда̄нты.

Дасгупта — единственный современный историк, исследователь индийской философии, который в работе «История индийской философии» подметил важность работ Џайатӣртхи и Вйа̄сатӣртхи. Но его глава «Интерпретация Брахма-сӯтр Мадхвы и Вйа̄сатӣртхи» (стр. 102-149) разбирает детально лишь сӯтры 1.1.1-4, после чего следует весьма беглый и поверхностный „обзор других важных тем Сӯтр“. Такой анализ адхикаран̣а-щарӣров интерпретаций Адваиты, Вищишт̣а̄дваиты и Дваиты никак нельзя назвать великим трудом, в отличие от анализа Вйа̄сатӣртхи в его «Та̄тпарйа-Чандрике». Дасгупта уделил внимание лишь некоторым вопросам, поднятым в «Та̄тпарйа-Чандрике», и обзору нескольких адхикаран̣ов, например, 1.2.9-10, 18-20, 21, 24; 1.2.13; 1.4.15-18; 2.1.13, 14, 20. Но он полностью опустил обзор Вйа̄сатӣртхи взглядов Ра̄ма̄нуџи. Очевидно, что глубокое и тщательное исследование «Та̄тпарйа-Чандрики» Вйа̄сатӣртхи не входило в планы этого историка. Его работа — лишь попытка описать некоторые школы индийской философии на ограниченном количестве страниц.

Бо́льшая часть «Щеша-Та̄тпарйа-Чандрики» все еще хранится в виде манускриптов. Неудивительно, что эта работа до сих пор осталась нетронутой современными академиками. «Та̄тпарйа-Чандрикā» и «Щеша-Та̄тпарйа-Чандрикā» не переведены на английский. Поэтому академики, студенты, не знающие санскрита, не говоря уже о сāдхаках и тех, кто хотел бы начать свой Путь, лишены возможности полноценно изучить содержание этих работ, что негативно отражается на уровне их понимания Вед в общем и целом, а возможно и ограничивает сāдхание.

Трехтомная работа проф. Щармы — это его желание дать импульс серьезным и всесторонним исследованиям индийской философии и культуры Вед. Эта работа — первая веха в систематическом анализе Вед на основе их квинтэссенции — Брахма-сӯтр, открывает доступ к ценному материалу, содержащемуся в «Та̄тпарйа-Чандрике» и «Щеша-Та̄тпарйа-Чандрике» — двух выдающихся произведениях школы Дваита по теме интерпретаций Брахма-сӯтр. К ним прилагаются сведения из других источников, таких как «Анувйа̄кхйа̄на» и «Нйа̄йа-Виваран̣а» Мадхва̄ча̄рйи, «Таттва-Прадӣпа» Тривикрама, «Таттвапрака̄щика̄» и «Нйа̄йа-Судха̄» Џайатӣртхи и комментарии таттвава̄динов Рагхӯттамы, Ва̄дира̄џи, Ра̄гхавендры, Сатйана̄тха и Џаганна̄тха. Кроме того, проведено систематическое изучение адхикаран̣а-щарӣров Сӯтр по Щаӈкаре и Ра̄ма̄нуџе, причем не только их бха̄шии, но и непереведенные и неисследованные комментарии, например, «Бха̄матӣ», «Калпатару» и «Щрутапрака̄ща», и обзор их толкований в двух выше упомянутых классических произведениях школы Дваита («Та̄тпарйа-Чандрика̄» и «Щеша-Та̄тпарйа-Чандрика̄»).

Для проф. Щармы, равно как и для таттвавāдинов, было важно разрушить труднопреодолимые преграды, которые стояли перед многими современными исследователями и студентами. Теперь они могут куда более детально изучить ранее недоступные на европейских языках старинные работы, а мы надеемся, что в будущем на русском выйдет достойное исследование Брахма-сӯтр Ба̄дара̄йан̣ы словами Мадхвы, то есть, самого Бāдарāйан̣ы, что позволит обдумать и оценить фундаментальность его подхода в сравнении с подходом Щаӈкары и Ра̄ма̄нуџи. С устранением этой помехи исследователи смогут уделить методам Мадхвы и его объяснению Брахма-сӯтр достойное внимание — внимание не меньшее, чем то, которое незаслуженно досталось двум другим школам за последние 200 лет. Не побоюсь сказать, что двум другим школам уделялось почти эксклюзивное внимание в академических кругах. В кругах сект о них мало что известно. Видимо, сказывается доморощенность средневековых народных верований.

Подход таттвава̄да к Ведам теперь может быть изучен в свете тойностных взаимосвязей и с учетом верных перспектив, с применением критического инструментария и обращая внимание на лингвистические особенности стиля Сӯтр, а также в сравнительном анализе с другими школами, идеям и толкованиям которых Мадхва̄ча̄рйа и таттвава̄д смело бросили вызов, разгромив их в прах.

До тех пор, пока к изучению комментариев Дваита-Веда̄нты, предложившей иной подход к интерпретации Вед и Сӯтр, не будет серьезного отношения, бесполезно ожидать какого-либо ощутимого развития в поиске сути и промысла Сӯтр Ба̄дара̄йан̣ы, культуры Вед и сāдхании. Несерьезность, однобокость, сектантские представления и пр. не дадут нам ответа на вопрос, куда же ведет нас Ба̄дара̄йан̣а в своих Брахма-сӯтрах, о чем же говорят Веды.

Надеюсь, я смог передать и обозначить хотя бы пунктирно основную весть Брахма-сӯтр и Вед, равно как и вооружить читателя, академических ученых, сāдхаков и просто любопытствующих критическим инструментарием, ведущим к верному пониманию сути.

Я попытался не только передать содержание, но и описать структуру, формулировку, стиль и лингвистические особенности Ведāнта-сӯтр, то есть, с помощью каких приемов Ведавйāса выражает свою мысль через слово, каким образом он опирается на щрути в поддержку своих утверждений.

Академические исследователи, индологи, философы несомненно почерпнут много полезного из выдающихся работ великих умов таттвава̄да.

Возможно, знакомство с новыми формулировками и терминами в интерпретации Сӯтр (например, „пара-видйā“ и „нирн̣а̄йака-ща̄стро“) приведет их к озарению.

Проф. Щарма надеялся, что академики справедливо оценят вклад великих мыслителей таттвава̄да в интерпретационную литературу Брахма-сӯтр и проявят интерес к их изучению вместе с желанием понять их весть, равно как и увидеть пылкое сердце сӯтрака̄ры, подарившего человечеству такое блистательное произведение.

Этот цикл, конечно, не заменит самостоятельного изучения Брахма-сӯтр и прочтения комментариев к ним, но дает общее представление о них и, надеюсь, пробуждает интерес к более глубокому исследованию этого незаменимого слагающего Прастханатрайи.

В заключение хочу подвести итог и озвучить то важное, которое должно осесть в памяти читателя после знакомства с циклом.

Суть Вед — Брахман и Его величие. Брахма-сӯтры это критическая квинтэссенция, воспевающая величие Брахмана, раскрывающая Его природу, дающая ориентир, как Его достичь, и подчеркивающая важность џња̄ния и бхакти, как средств Его достижения.

В Брахма-сӯтрах содержится доказательство Его самоуправности, всемогущества, всезнания, бесконечной благости и бесчисленных достояний. Они знакомят с такими понятиями, как „саманвайа“ и „та̄ратамйа“, без которых немыслимо начать духовную практику.

Саманвайа дает возможность верно интерпретировать ща̄стры. Та̄ратамйа — фундаментальное понятие, без которого невозможно понять структуру мироздания.

Итак, мы обсудили:

• Природу Брахмени
• Саманвайа (метод интерпретации, гармонизирующий кажущиеся противоречия в положениях ща̄стр)
• Та̄ратамйа (градация в мироздании)
• Таттвы (реальности, составные элементы мироздания)
• Сам̇са̄р
• Џња̄ние
• Щраван̣ие, манание, дхйа̄ние
• Бхакти
• Дэват
• Ма̄рга и гамйа (путь и цель)
• Мукти (святая свобода — незамутненное переживание самости)

Речь шла о важности изучения БС (прагматическо-дидактический подход). О самом содержании БС (рационально-смысловой подход). О причинах, побудивших написать цикл о БС (публицистический подход).

Надеемся, было интересно и познавательно.

ити

Карл фон Бергштрайссер, Удупи, 1 955 885 113 г. от начала дня Брахмы, 5113 г. эры Кали.

॥श्रीः॥

Пхала-адхйа̄йа, 4-й па̄да (бхога)

Последний па̄да последнего адхйа̄йа Брахма-сӯтр описывает мукти. Виды наслаждения плодами џиџња̄са̄ и апарокша-џња̄ния — внутреннее счастье и благость самости согласно различным типам џња̄нинов, например, дэваты, которые достигли Брахман, как это описано во втором и третьем па̄дах. Переживание самости. Дхйāние в мокше. Методы выражения сварӯпāнанда.

Сампадйāдхикаран̣ам (4.4.1) — Высшая и конечная цель лучших из лучших — Брахман. Это и есть мокша. Переживание своей пробужденной индивидуальности — это мокша. Апарокша — унисон с желаниями Всевышнего.

Муктāдхикаран̣ам (4.4.2) — О наслаждении (бхога) в мокше и полном переживании самости в счастье.

Āтмāдхикаран̣ам (4.4.3) — Парам̇џйоти — это Брахман.

Авибхāгāдхикаран̣ам (4.4.4) — Все вместе взятые наслаждения и радости сāйуџйа (высшая форма мукти) не являются даже мизерной частью āнанды Брахмени. Наслаждения, доступные џӣву в мукти, такие же, как и те, которыми наслаждается сам Брахман. Существует, однако, разница между степенью Его āнанды и других.

Брāхмāдхикаран̣ам (4.4.5-7) — О том, как мукты наслаждаются в сāйуџйе.

Сан̇калпāдхикаран̣ам (4.4.8) — Наслаждение мукт не зависит от прикладываемых ими усилий.

Ананйāдхипатйадхикаран̣ам (4.4.9) — Существует ли наставник (гуру) в мокше?

Убхайавидхабхога̄дхикаран̣ам (4.4.10-16) — Наслаждения в мокше в телах или без?

Адхикаран̣ам созвучен с сутью предшествующего (4.4.6) о том, что свободные души способны наслаждаться в своих „чит-телах“ (чиддэха), несмотря на то, что у них нет физического тела. Несколько аргументов пӯрвапакши сводятся к тому, что не существует каких-либо свидетельств наслаждения души в состоянии сушупти, даже если она обладает своим „чит-телом“, но лишена привязанности к физическому телу. Как же душа может наслаждаться в мукти, где она пребывает только в „чит-теле“ — теле-сознания, и не имеет материального тела?

Если признать, что свободные души обладают телами, то неизбежным следствием этого будет их способность испытывать боль, страдание и несчастье, которые ассоциируются с воплощением в теле. В этом случае о них нельзя сказать, что они переживают чистое счастье без тени страдания. Если у них нет тел, то отсутствует и сама возможность наслаждения. Даже факт наличия у них чит-тел, пребывающих в теле Брахмени, не убеждает в том, что они способны наслаждаться. Это может быть верно для са̄йуџамуктов, но как же с остальными? Да и в случае са̄йуџамуктов — радость от некоторых видов наслаждения, приписываемых им, невозможна без признания у них тел, отличных от чит-тела или брахма-дэха. От чит-тела нет никакой пользы, так как мы установили, что, несмотря на его наличие в сушупти, наслаждения не наблюдается. Всё это говорит о том, что наслаждение мукт невозможно объяснить, не признав наличия или отсутствия у них тела.

Сиддха̄нта: наслаждение в мукти можно объяснить, даже признав наличие у мукт тела, не говоря уже о его отсутствии. Сӯтрака̄ра обращает наше внимание на две точки зрения по данному вопросу — Ба̄дари и Џаимини.

Ба̄дари считает, что у мукт нет иного тела, кроме чиддэха. Џаимини говорит, что, согласно Удда̄лака-Щрути, некоторые мукты высшего ранга, помимо их чиддеха, обладают способностью облекаться в материальные тела из светящейся субстанции „щуддхасаттва“. Тела эти создаются не кармом. Что же касается наслаждения, которое испытывают мукты благодаря их телам щуддхасаттва, то чиддехи в этом случае остаются субстратом (основой) щуддхасаттва-тел.

Ба̄дара̄йан̣а согласен и с той, и с другой точкой зрения. Счастье переживается внешними телами мукт, сотканными из светящейся субстанции щуддхасаттва или их сварӯпа-(чид)-дэхов или их нематериальных тел. Отсутствие переживания счастья в сушупти даже при наличии чиддэхов обусловленно сильным влиянием бха̄варӯпа-џња̄ния. Но так как оно разрушается в мокше, трудности с переживанием счастья через сварӯпадэха не возникает.

Сӯтрака̄ра отвергает заявление, что обладая телами, естественным следствием воплощения в этих телах будет боль и страдание, что противоречит лишенному недостатков состоянию муктов. Невозможность наслаждаться радостью, не имея тела, и подверженность боли и страданиям в воплощенном состоянии (при наличии тела) свойственны только неосвобожденным душам. Муктам же чужды оба эти состояния. Они — сатйасам̇калпы, то есть могут осуществить желаемое, и уклониться от нежелательного.

Сӯтро 13 объясняет, что мукты наслаждаются, даже не обладая телами, так же, как человек может наслаждаться чем-либо в своих снах, которые не привязаны к физическому телу. Отсутствие такой привязанности к телу по сути равнозначно отсутствию тела.

Сӯтро 14 подтверждает наличие у мукт чиддэха (чит-тела), в котором они переживают счастье. Мукты могут обладать светящимися телами щуддхасаттва, но это не означает, что обладание этими телами может привести мукт к страданиям и горю, свойственным обладанию физическим телом. Привязанность мукт к такого рода телам по их воле не означает, что эти тела являются неотъемлемой частью мукт и обязательным условием их жизни и счастья (как в случае с нашими физическими телами в сам̇са̄ре).

Сӯтро 15 говорит, что независимо от того, какой природы тело мукты (чит или щуддхасаттва), мукта всегда переживает только благое, приятное и несущее счастье. Слова „татха̄ хи дарщайати“ в этом сӯтре подчеркивают суть мукти — освобожденные души наслаждаются чистым счастьем и благостью. Они не испытывают боль или страдания. Щрути подтверждает, что мукта „полностью осовобждается от горестей сердца“ (Брьх.-Уп. 4.3.22), и „в высших мирах нет страданий“ (Кат̣ха-Уп. 1.12).

Сӯтро 16 говорит, что только в двух состояниях, сушупти (сам̇патти) и мокша (сва̄рйайа), џӣва̄тман действительно лишен боли и страдания, которые являются результатами его (аништ̣а)-пун̣йам и его грехов (па̄пам). В своем комментарии Мадхва̄ча̄рйа обращает наше внимание на слово „анйатара“ и объясняет, почему Ба̄дара̄йан̣а избрал именно это слово. Џӣва̄тман не испытывает страданий и боли в обоих состояниях (мокша и сушупти), а не только в том или другом, как можно ошибочно предположить. Слово „анйатара“ предупреждает неверное понимание этого сӯтра.

Џагадвйāпāрāдхикаран̣ам (4.4.17-20) — О пределах āнанды освобожденных душ.

Экарӯпāстхитйадхикаран̣ам (4.4.21-22) — Уменьшается или возрастает счастье в мокше?

Анāврьттйадхикаран̣ам (4.4.23) — Бесконечность и вечность āнанды в мокше. Возвращения в сам̇сāр никогда не произойдет. Мокша — это конечная и высшая цель. Земля обетованная. Из мира Бога не бывает возврата.

Так заканчивается последний пāда последнего адхйāйа Брахма-сӯтр. На этом и мы заканчиваем беглое знакомство с Брахма-сӯтрами Ба̄дара̄йан̣ы.

॥श्रीः॥

Ана̄вишка̄ра̄дхикаран̣ам (3.4.49) — Парокша-џња̄ние (знание Вед, о Брахмане и пр.) запрещено распространять (проповедовать) широким массам без разбора.

О ценности апарокша-џња̄ния и о том, что обучать веда-видье, ведущей к апарокша-џња̄нию, следует только достойных, наедине, в интимной обстановке, сохраняя ее эзотерическую суть (гопйатву - предназначенность для узкого круга избранных).

Учитывая ценность апарокша-џња̄ния, можно счесть, что особой заслугой џња̄нина будет распространение знаний, ведущих к просветлению, среди как можно большего количества людей.

Пӯрвапакша заявляет, что џња̄нин должен распространять видью в общественных и всем доступных выступлениях и диспутах. Таким образом можно обогатить людей, желающих обрести дэва-знание. Да и Щрути советует это делать.

Сиддха̄нтам: апарокша-џња̄нин должен передавать видью, ведущую к апарокша-џња̄нию, в строгом уединении и только достойным. Он не должен проповедовать широким массам, так как видья может попасть в руки недостойных и это навлечет грех на самого проповедника — апарокша-џња̄нина. Щрути и Смрьти порицают бездумное проповедование священного знания. Духовное просветление это не продукт массового производства. Посему џња̄нин должен для начала познакомиться с претендентом на знание, понаблюдать за ним, узнать его получше, то есть определить его пригодность для получения такого знания. А затем принять решение, передавать вопрошающему знание или нет. Если да, то посвятить его в священное знание в правильном месте, в правильное время и с учетом его уровня.

Аихика̇дхикаран̣ам (3.4.50) — Апарокша может быть достигнут и в последующих жизнях.

Адхикаран̣ам подтверждает взаимосвязь средств и результата между парокша-џња̄нием (пришедшим через щраван̣ие, манание и другие практики) и прямым видением Брахмана (апарокша). Возникает следующий вопрос: обретет ли џња̄нин после исполнения всех необходимых са̄дхан прямое видение Брахмана уже в этой жизни или же этот момент переносится на следующие жизни? Если при верном исполнении са̄дхан апарокша не достигнуто, то это либо означает, что между богованием (сāдханием) и обретением апарокша нет связи, либо существуют какие-то другие факторы, влияющие на достижение апарокша.

Пӯрвапакша считает, что щраван̣ие, манание и т.д. должны увенчаться апарокшем уже в этой жизни, то есть должны принести плоды в текущей жизни. Если же са̄дхание было неполноценным в силу каких-либо препятствий, наподобие того, как посеянные семена не дали ростков, потому что были съедены насекомыми, то такое са̄дхание не даст плодов и в будущих жизнях.

Сиддха̄нтам: не существует закона, что апарокша-џња̄ние достигается в той же жизни, в которой были исполнены все необходимые са̄дханы. Прямое знание может прийти и в последующих жизнях в зависимости от обстоятельств. Однако, такое положение дел не сводит на нет связь между парокша- и апарокша-џња̄нием. Апарокша приходит в той же жизни, в которой исполнены все необходимые са̄дханы, при условии отсутствия препятствий и негативного влияния остатков пра̄рабдха-кармен. Если имеются остатки пра̄рабдха-кармен, то апарокша приходит в последующих жизнях после того, как пра̄рабдха-кармены исчерпают себя. Наличие пра̄рабдха-кармен, как препятствия к обретению апарокша в той же жизни, вовсе не сводит к нулю ценность и необходимость са̄дхан, ведущих к апарокшу. Пра̄рабдха-кармены лишь откладывают приход апарокша-џња̄ния. Соответствующие речения Щрути и Смрьти (таддарщана̄т), подтверждающие достоверность такого положения вещей, можно найти в цитатах у Мадхва̄ча̄рйи.

продолжение следует

॥श्रीः॥

Сāдхана-адхйāйа, 1-й пāда (Ваирāгйа пāда)

Тадантарāдхикаран̣ам (3.1.1), Трйāтмакатвāдхикаран̣ам (3.1.2), Прāн̣агатйадхикаран̣ам (3.1.3), Агнйāдигатйадхикаран̣ам (3.1.4), Пратхамāдхикаран̣ам (3.1.5), Ащрутатвāдхикаран̣ам (3.1.6) — Группа адхикаран̣ов посвящена первоэлементам и џӣвāтману. Не следует отождествлять смерть физического тела с освобождением души от первоэлементов. Смерть не равнозначна мокшу. Даже со смертью џӣвāтман не лишается всех материальных элементов, которые являются залогом будущего воплощения. В этих адхикаран̣ах подтверждается необходимость сāдхания и ваирāгйа. От физических элементов џӣвāтман избавляется в мокше, благодаря объему и качеству исполненных сāдхан, согласно интенсивности ваирāгйа.

Бхāктāдхикаран̣ам (3.1.7) — Роль и место карма в сāдхане.

Крьтāтйайāдхикаран̣ам (3.1.8) — Џӣвāтманы возвращаются (в сан̇сāр) с остатками своего карма. Со смертью тела кармы не исчезают. Плодами благого карма ( Читать далее... )

॥श्रीः॥

Брахма-сӯтры разделены на четыре логично связанных между собой адхйāйа: 1) Саманвайа 2) Авиродха 3) Сāдхана 4) Пхала.

Каждый адхйāйа, в свою очередь, состоит из четвертей (пāда). Этим пāдам даны соответствующие их содержанию названия (см. схему).

Каждый пāда делится на соответствующие адхикаран̣ы. Адхикаран̣ам состоит из одного или нескольких сӯтр, в зависимости от предмета обсуждения. Само обсуждение ведется по определенным правилам и принципам традиционной щāстровой дискуссии (Вāда-катхā). Описанию и объяснению этих принципов посвящена работа Мадхвāчāрйи под названием «Катхā-Лакшан̣а». Теме принципов ведения вāдов мы еще уделим внимание в будущем.

Каждая тема обсуждается в свете пяти составляющих: 1) Вишайа (предмет обсуждения); 2) Сам̇щайа (сомнение); 3) Пӯрвапакша (точка зрения оппонента); 4) Сиддхāнта (установление истинного знания); 5) Прайоџана (выгода для каждой стороны).

продолжение следует

॥श्रीः॥

Ответы на вопросы о вегетарьянстве, заданные Щрӣ Сугунендра Тӣртхе (одному из ведущих пан̣д̣итов-таттвавāдинов г. Уд̣упи, Путтиге мат̣х) во время его визита в г. Детройт.

Вопрос:

Растения — живые существа, убивая их, мы также совершаем грех. С этой точки зрения может ли вегетарьянство быть лучше невегетарьанской диеты?

Ответ Сугунендра Тӣртхи:

Поскольку растения это также живые существа, то их убийство является грехом. Лучшим способом непричинения вреда живым существам может быть «щилоњчхавратам» (शिलोञ्छव्रतम्). Это означает, что мы можем использовать в пищу только плоды, которые естественным образом упали с деревьев или кустарников. Если мы действуем подобным образом, то никому не причиняем вреда. Но этот путь не для всех. Мы должны есть, чтобы выжить, и поддерживать свое тело. Но все же мы должны стараться делать это с минимальными негативными последствиями, причиняя как можно меньший ущерб другим живым существам.

Можно отметить две причины, по которым вегетарьянство является меньшим злом, чем мясоедение. Многие растения, такие как рис, пшеница и т.п., рождаются только на один сезон, в конце которого образуются семена, а растение умирает естественным образом, даже если его не срезают. Таким образом, срезая такие растения (уже завершившие свой жизненный цикл), мы практически не создаем негативных последствий. Собирая плоды с деревьев (манго, кокос и мн. др.), мы не убиваем растение и в данном случае греховность такого действия минимальна или вовсе отсутствует, равно как и последствия. Поэтому вегетарьянская диета менее греховна. Кроме того, вегетарьянская пища просто необходима для нашего выживания, в то время как невегетарьянская пища не более чем излишество, без которого мы сможем прожить, и прожить вполне комфортно и здоро́во. Когда наше существование связано с постоянным убийством животных — это куда более греховно.

Затем нам необходимо понять, почему убийство несет негативные последствия. Всякое живое существо (будь это растение, животное или человек) приходит в этот мир для осуществления сāдхания (целедостижения), для получения лучшего рождения и, в конце концов, достижения мокша (освобождения). Когда возможность осуществлять такое сāдхание отнимается, порождается грех. Для растений нет особого выбора в сāдхании. Для них недоступны различные формы физической или умственной деятельности, которые можно отнести к сāдханию. Таким образом, срезая их, мы не причиняем слишком большого вреда для их сāдхания и не уменьшаем их возможностей в его осуществлении. Значит, такое деяние нельзя считать греховным. Но животные могут осуществлять сāдхание в гораздо большем объеме, посредством физической или умственной активности. Убивая, мы лишаем их возможности осуществлять сāдхание и достигнуть мокши.

Для пояснения этого момента я приведу пример. Самоубийство считается величайшим грехом, даже если от этого никто другой, кроме самого самоубийцы, не страдает. Объясняется это тем, что Господь дает нам тело и ум для осуществления сāдхания, через которое мы можем достигнуть освобождения. Отвергая этот дар или прерывая это сāдхание, мы бросаем вызов законам Бытия и в частности показываем свое отношение - пренебрежение Его волей или Его законами. Именно поэтому самоубийство считается самым греховным поступком.

Представьте себе очень старого человека, лишенного способности действовать как физически, так и умственно. В соответствии с предписаниями щāстр он может войти в огонь для того, чтобы прервать свою жизнь. Это не считается грехом, потому что он более не в состоянии выполнять сāдхание самостоятельно или посредством других. Таким образом, как правило, любое действие, прерывающее нашу или чью-либо жизнь, является по сути своей прерыванием возможности обретения более важного положения, то есть прерывает сāдхание и считается греховным. С этой точки зрения вегетарьянцы совершают менее греховную деятельность, чем те, которые едят мясо.

Вопрос:

Мы считали, что только человек обладает способностью мыслить и только люди могут заниматься духовной практикой, но не животные. Считаете ли вы эту концепцию неверной? Как животные могут осуществлять сāдхание?

Ответ:

Животным также доступно сāдхание. Им доступна деятельность, ведущая к осознанию своей природы и природы Бога. Если бы это было не так, то мы столкнулись бы с серьезной проблемой в поддержании этой Вселенной. Если животные не могли бы осуществлять сāдхание, они не получали бы лучшего рождения и не достигали бы в конце концов человеческой формы жизни. А значит, они никогда не смогли бы достичь мокши. Но это не так, а значит это является доказательством того, что жизнедеятельность животных может быть видом сāдхания, которое может привести к лучшим условиям бытия.

Умственная деятельность — это признак сāдхания у животных. Мы можем наблюдать огромное разнообразие особенностей поведения у различных животных. Внутри одного вида, будь то кошки, собаки или коровы, мы не найдем животных с одинаковыми особенностями поведения: одни более покладисты, другие более восприимчивы, третьи более активны и т.д. Это объясняется их индивидуальным умственным сāдханием. У детей, которые еще не достигли окончательной зрелости мышления, наблюдаются те же различия. Мы видели одного двухлетнего ребенка в Бомбее, который обладал большой любовью к Кришне. Он всегда спал, крепко обняв фигурку Кришны, он не пил молока, пока его не предложат Кришне на алтаре. Он все время желал слушать истории о Кришне, наблюдать за пӯџей. Удивительный случай. Все это — результат предшествующих сам̇скāр. Так и у животных, они также обладают сам̇скāрами в той или иной степени.

Третий вопрос:

Правда ли, что в древности рьшии Вед ели мясо? Мы встречаем в эпосе, в Ведах и др. источниках информацию об этом.

Ответ:

Да, мы можем найти упоминание об этом в очень древних повествованиях. Но мы должны четко понимать, зачем и при каких обстоятельствах им приходилось употреблять мясо. Они ели мясо не как продукт их повседневного рациона. Животное должно было быть поднесено в процессе йāга, с помощью огня и только после этого его ели как прасāдам. Посредством этой благонесущей деятельности (йāг) душа животного получала рождение более высокого порядка. В повествовании об Агастйе Муни говорится также, что когда он произнес «ватапи џирно бхава», в тот же момент жертвенное мясо было переварено. Такова была мистическая сила рьшиев в те дни.

Но в наши дни мясо не предназначено в пищу людям, которые заботятся о духовном продвижении, таким, например, как брāхман̣ы. Для начала мы должны понять, зачем нам нужна пища. Она нам необходима для поддержания здоровья. И не только физического, телесного, большую важность имеет и здоровье умственное, психическое. На санскрите это звучит как «свāстхйам» (स्वास्थ्यम्) - внутреннее умиротворение, чистота мыслей и сильный здоровый ум. Мясо и невегетарьянская пища в целом улучшают тело, но не ум. Именно поэтому людям, которым необходима физическая сила, — солдатам, например, — мясная диета не запрещена. Солдатам не нужно слишком много рассуждать. Они должны сражаться, как машины для убийства. Но для людей, занятых духовной практикой, сила ума необходима в гораздо большей степени.

Мы должны иметь спокойный и чистый ум, способный к концентрации и постоянству. Для людей, стремящихся к этому, мясо запрещено. Веками наши предки ели лишь вегетарьянскую пищу, потому брāхман̣ы, как правило, считаются людьми мягкими, добросердечными, уравновешенными и разумными. Если вы начинаете употреблять мясную пищу, постепенно вы утратите все эти достоинства. Конечно, это произойдет не за один день, потребуется определенное время. Но это очень четко проявится в следующих поколениях.

Вопрос:

Есть много выдающихся людей, нобелевских лауреатов, которые едят мясо. Как вы можете объяснить это?

Ответ:

Нобелевская премия не может быть мерилом чистоты и спокойствия ума, умиротворения и способности к концентрации. Известно, что среди ученых высок процент самоубийц. На самом деле, ученые имеют более беспокойный ум, чем обычные люди. Именно благодаря этому они с большим энтузиазмом увлекаются изучением того или иного предмета, а затем являют миру новую концепцию или идею. Для достижения успеха им вовсе не нужен умиротворенный ум, наоборот, мятущийся ум более подходит для их целей. Как правило, брāхман̣ам требуется способность к очень сильной концентрации ума для декламации мантр и тапаса, только так они могут рассчитывать познать природу Парабрахмана. Они должны обладать способностью противостоять беспокойству ума. В давние времена они могли сохранять спокойствие и умиротворение ума даже после употребления мяса, благодаря своей йогической силе или силе тапаса. Но сейчас, в нынешнюю эпоху Кали, сила нашего ума и способность его к концентрации уменьшились. По разным причинам мы растеряли нашу чистоту и умиротворение. Например, атмосфера саттвы и достоинства саттвика теряются, когда не осуществляются в достаточной степени џапа, тапас и т.п.

Как только мы начинаем употреблять в пищу мясо, мы очень быстро теряем все наши достоинства ума. В Кали-йуге мясо строго запрещено для брāхман̣ов. Но и для всех других категорий людей, как было сказано выше, оно является греховной пищей.

ити

Предначертана ли судьба? Можно ли ее изменить?

Схема функционирования поступков/бездействия человека и воздаяния за них. Одним словом „судьба“ настоящей жизни и ее последующая основа.

lkj

Profile

vilasatu

March 2017

S	M	T	W	T	F	S
			1	2	3	4
5	6	7	8	9	10	11
12	13	14	15	16	17	18
19	20	21	22	23	24	25
26	27	28	29	30	31

Syndicate

Page Summary

Ложь кришнаитов — Ч. 27
Ложь кришнаитов — Ч. 25
Враджа-бхакти и жёны брахманов (Бхагаватам 10.21)
„Майявада-шата-душани“ — очередной фэйк Искона
Санграха Рамаяна и кущи для Го
Суть философии Мадхвы: татвавад
Брахмасутры — Часть 54 — Заключительная
Брахмасутры — Часть 53
Брахмасутры — Часть 48
Брахмасутры — Часть 39 (Садхана 1-й пада)
Брахмасутры — Часть 13 — Структура БС
О причинах вегетарианства. Часть 6 — Заключительная
Прошлое-Будущее = Плоды

Style Credit

Style: Neutral Good for Practicality by timeasmymeasure

Expand Cut Tags

No cut tags

Page generated Jul. 18th, 2025 01:43 pm

Карл фон Бергштрайссер

Для наилучшего отображения блога советую установить шрифт Charis SIL для диакритиков и Sanskrit 2003

Entries tagged with карма

Ложь кришнаитов — Ч. 27

Ложь кришнаитов — Ч. 25

Враджа-бхакти и жёны брахманов (Бхагаватам 10.21)

श्रीः

„Майявада-шата-душани“ — очередной фэйк Искона

Санграха Рамаяна и кущи для Го

Суть философии Мадхвы: татвавад

* * *

* * *

* * *

* * *

Брахмасутры — Часть 54 — Заключительная

Брахмасутры — Часть 53

Пхала-адхйа̄йа, 4-й па̄да (бхога)

Брахмасутры — Часть 48

Брахмасутры — Часть 39 (Садхана 1-й пада)

Сāдхана-адхйāйа, 1-й пāда (Ваирāгйа пāда)

Брахмасутры — Часть 13 — Структура БС

О причинах вегетарианства. Часть 6 — Заключительная

Прошлое-Будущее = Плоды

Profile

March 2017

Syndicate

Most Popular Tags

Page Summary

Style Credit

Expand Cut Tags